В.
П. Катаев
Сын
полка.
Пьеса в 3-ёх действиях, 6-ти картинах.
Автоинсценировка
одноимённой повести.
Действующие
лица:
Солнцев
Иван.
Енакиев Дмитрий Петрович, капитан
артиллерии.
Биденко Василий,
из донецких шахтёров
} ефрейторы.
Горбунов,
сибиряк
Воскресенский
Алёшка ( в повести Вознесенский), сын казачьего полка,
ефрейтор.
Соболев
} сержанты.
Егоров
Матвеев.
Ковалёв
Василий Иванович, полковник, начальник штаба.
Немецкий
офицер
Фрау Мюллер,
Эльза, переводчица.
Офицер
связи.
Хирург.
Женщина-врач.
Регулировщица.
Пехотинец.
Летчик.
Сапёр.
Часовой.
Адъютант.
Красноармейцы,
разведчики, немецко-фашистские солдаты.
Действие происходит во время Великой Отечественной войны.
Список
действующих лиц приводится по изданию « Детский театр в клубе», сборник пьес
для детской художественной самодеятельности, Москва, Профиздат,
1950 г., под редакцией С. Михалкова и С. Садомской,
ил. художника А. М.
Воробьёва, со значительными исправлениями.
Сводный текст 2-ой первого действия и 4-вёртой
второго картин.
Действие первое.
Катина вторая.
Опушка леса.
Выходит
казачок, чистит шашку. Входит Ваня Солнцев в одежде пастушка. Стоя в стороне с
завистью смотрит на него.
Казачок.
Чего стоишь?
Ваня.
Хочу и стою.
Казачок.
Иди, откуда пришел.
Ваня.
Сам иди, не твоё место.
Казачок.
А вот и моё.
Ваня.
Как?
Казачок.
Так. Здесь наше подразделение стоит.
Ваня.
Какое подразделение?
Казачок.
Тебе это не касается. Видишь – наши кони.
Ваня:
А ты кто такой?
Казачок.
Знаки различия понимаешь?
Ваня.
Понимаю.
Казачок.
Ну так вот. (Показывает
погон). Ефрейтор гвардейской кавалерии. Понятно.
Ваня.
Да! Ефрейтор! Видали мы таких ефрейторов!
Казачок.
А вот представь себе, ефрейтор. (Показывает
медаль). Видал.
Ваня
(чуть не плача от досады). Великое
дело!
Казачок.
Великое, не великое, а медаль, за боевые заслуги. И
ступай себе, откуда пришел, пока цел.
Ваня:
Не больно модничай. А то сам получишь.
Казачок
(наступая). От кого?
Ваня
(тоже наступая, сжимая кулаки). А
хоть бы от меня.
Казачок.
От тебя Молод, брат.
Ваня.
Не моложе твоего.
Казачок.
А тебе сколько лет?
Ваня
(напористо). Тебя не касается. А
тебе?
Казачок.
Четырнадцать.
Ваня
Хе! (свистит)
Казачок.
Чего « хе»?
Ваня
(насмешливо). Так какой же ты солдат?
Казачок.
Обыкновенный. Гвардейской кавалерии.
Ваня.
Толкуй: не положено.
Казачок.
Чего не положено?
Ваня.
Больно молод.
Казачок.
Да уж постарше тебя.
Ваня.
Все равно не положено. Таких не берут.
Казачок.
А вот меня взяли.
Ваня
(с отчаянием). Как же тебя взяли.
Казачок.
А вот так и взяли.
Ваня.
И
на довольствие зачислили?
Казачок.
А как же?
Ваня.
Заливаешь.
Казачок.
Не имею такой привычки.
Ваня.
Побожись.
Казачок.
Честное гвардейское.
Ваня.
И оружие дали?
Казачок.
А как же все, что положено. Видал мою шашечку? Знатный, братец, клинок. Да это
что! У меня еще бурка есть. Бурочка, что надо. Но я
ее только в бою надеваю.
Ваня
(с горечью). А меня не взяли. Сперва взяли, а потом сказали – не положено. Я у них даже
один раз в палатке спал. У разведчиков, у
артиллерийских.
Казачок
Стало
быть ты им не показался, раз они не захотели тебя за сына принять.
Ваня
(с недоумением). Как это – за сына?
За какого?
Казачок.
Известно, за какого. За сына полка. А без этого не положено.
Ваня.
А ты- сын?
Казачок.
Я – сын. Я, братец, у наших казачков уже второй год за сына считаюсь. Они меня
еще под Смоленском приняли. Меня сам майор Вознесенский на свою фамилию
записал, поскольку я являюсь круглым сиротой. Так что я сейчас называюсь гвардии ефрейтор Вознесенский и служу при майоре
Вознесенском связным. Он меня, братец
мой, один раз даже вместе с собой в рейд взял. Там наши казачки, большой шум у
фашистов сделали. Как ворвутся в одну деревню, где стоял их штаб, а они
как выскочат на улицу в одних подштанниках! Мы их там полторы сотни набили. (Машет шашкой).
Ваня.
А ты рубал?
Казачок.
Не. По правде, я не рубал. У меня тогда шашки еще не было…. (Молчание). Ну и, стало быть, иди, откуда
пришел. Прощай, брат.
Ваня
(подавленно, опустив голову). Прощай.
( Уходит).
Действие второе.
Картина четвёртая.
Вражеский блиндаж.
За столом сидит немецкий офицер, гестаповец. Он
прикрывает лицо рукой. Рядом с ним Эльза Мюллер, пожилая женщина в кофте с
пучком искусственных цветов на воротнике, вязанной
юбке и в серых резиновых сапогах, выглядывающих из под стола. Она держит в
руках очки и протирает их кусочком замши.
На стене висят шинель и фуражка офицера.
Офицер.
Дайте ему понюхать нашатырного спирта, и пусть он будет стоять на ногах.
Эльза.
Ему уже давали нашатырный спирт.
Офицер.
Es ist gut[1]!
Сколько лет этому мерзавцу?
Эльза.
Zwölf[2],
по-видимому.
Офицер.
Он был один?
Эльза.
Да.
Офицер.
Вздор! Там была группа опытных разведчиков. И это уже не в первый раз. Это
очень опытные разведчики.
Эльза.
Может быть.
Офицер.
Не « может быть», а « наверное». Почему вчера была обнаружена тяжёлая батарея
капитана Хейнкеля? Почему три дня назад советская
авиация сбросила бомбы на наш новый мост? Откуда она узнала, что у нас есть
новый мост? Мерзавец слишком хорошо знает местность, как свои
5 пальцев. Он провёл всю партию разведчиков через болото. Мне это совершенно
ясно. Давайте сюда щенка!
Эльза
( в дверь).
Приведите его сюда!
Офицер.
Только быстро. Дорога каждая минута. Вы слышали, что делается на перднем крае?
Пальба.
Они
наступают.
Эльза.
Я сделаю это быстро и нежно.
Приводят Ваню.
Подойди
сюда, мальчик, и отвечай на все мои вопросы. Ты меня понял? Я буду спрашивать,
а ты мне – отвечать. Не так ли? Договорились? Мальчик, ты страдаешь?
Ваня молчит.
Развяжите
этому пар… Развяжите руки ребёнку. Он обещает
исправиться. Он больше не будет драться с нашими солдатами
и кусать их. Он погорячился. Не так ли, мальчик?
Солдаты развязывают Ване руки.
А
теперь, мальчик, приблизься к нам. Не бойся нас. Мы будем тебя спрашивать, а ты
отвечай нам, как следует. Не так ли? Итак, скажи нам: кто ты таков, как тебя
зовут, где ты живёшь, кто твои родители и зачем ты очутился в этом укреплённом
районе?
Ваня.
Ваня я, пастушок. Ничего я не знаю. Чего вы от меня хотите? Я вас не трогал. Я
коня своего искал, Серко. Насилу нашёл. Целый день и целую ночь мотался.
Заблудился. Сел отдохнуть.
Офицер.
Прямо напротив нашего укреплённого района, в кустах.
Ваня.
Сел отдохнуть. А ваши солдаты стали меня бить. Какое право они на это имели?..
Эльза.
Ну-ну, мальчик. Не следует так грубо разговаривать. Солдаты исполняли свой долг
и то же немножко погорячились, не больше. Но мы хотим знать, Ваня, кто ты
таков, откуда, где твои родители – отец, матушка.
Ваня.
Я сирота.
Эльза.
О! Бедный ребёнок. Твои родители умерли, не так ли?
Ваня.
Они не умерли. Их убили. Ваши же и убили.
Эльза.
Да, да. Такова война. Это очень печально, но не надо огорчаться. Тут никто не
виноват. Везде так много сирот. Бедный мальчик! Но ты не горюй. Мы дадим тебе
образование и воспитание.
За сценой слышны отдалённые выстрелы.
Что
там за пальба? ( Ване). Мы поместим
тебя в хороший детский дом. А потом, возможно, в учебное заведение. Ты получишь
основательную жизненную профессию. Ты этого хочешь? Не так ли?
Офицер
( раздражённо).
Фрау Мюллер, перестаньте разводить антиномию. Это никому не интересно. Мне
нужно знать, откуда у подлеца
компас и кто его послал снимать схему нашего укреплённого района.
Эльза.
Сию минуту, господин майор. Но вы не знаете души русского ребёнка, а я её
хорошо знаю. Можете на меня положиться. Сначала я проникну в его душу, завоюю
его доверие, а потом он мне всё скажет. Можете мне поверить: я десять лет жила
среди этого народа.
Офицер.
Хорошо. Только не оттягивайте времени. Хватит антиномий. Мне это надоело.
Скорей проникайте в душу, и пусть негодяй скажет, кто
ему дал компас и научил снимать схемы наших военных объектов. Я хочу увидеть
здесь профессиональную работу. Действуйте!
Эльза.
Итак, Ваня, ты видишь сам, что я тебя люблю и желаю тебе блага. Мои родители –
мой папа и моя мама – долгое время жили в России, и я сама прожила здесь более
10 лет. Ты слышишь, как я говорю по-русски? Значительно лучше, чем ты. Я
совсем, совсем русская. Ты вполне можешь мне доверять. Будь со мной
откровенным, как со своей родной тётей. Не бойся, называй меня своей тётушкой.
Мне это будет только приятно.
Входит солдат.
Ну,
что там такое?
Солдат.
Русские нажимают.
Эльза.
Мы отходим?
Солдат.
Похоже на то. Они нажимают на высоту номер восемь ( №
8).
Эльза
( офицеру).
Они опять нажимают.
Офицер.
А вы растягиваете комедию. Допрашивайте скорей!
Эльза
( Ване).
Напрасно ты прислушиваешься: это стреляют наши, а не
ваши.
Офицер.
Короче, короче!
Эльза.
Итак, скажи нам, Ваня, откуда ты получил этот компас.
Ваня.
Нашёл.
Эльза.
Ай-ай-ай! Нехорошо обманывать свою тётушку, которая тебя так любит. Ложь
унижает достоинство человека. Итак, подумай ещё раз и скажи, откуда у тебя этот
компас.
Ваня
( упрямо).
Нашёл?
Офицер.
Где? Как?
Эльза.
Можно подумать, что здесь компасы растут в земле, как грибы.
Ваня.
Кто-нибудь потерял, а я нашёл.
Эльза.
Кто же потерял?
Ваня.
Солдат какой-нибудь.
Эльза.
Здесь есть только немецкие солдаты. У немецких солдат имеются немецкие компасы.
А этот компас – русского образца. Что ты на это скажешь, мальчик?
Ваня молчит.
Ну,
как же это получилось?
Ваня.
Не знаю.
Эльза.
Ты не знаешь? Прекрасно. Я понимаю: ты не хочешь выдать людей, у которых ты
взял этот компас. Ты умеешь молчать. Это делает тебе честь. Но люди, которые
тебе дали компас, нехорошие, очень нехорошие люди. Они преступники! А ты
знаешь, что обычно делают с преступниками? Ведь ты не хочешь быть преступником,
не так ли? Скажи же нам, кто дал тебе компас?
Ваня.
Никто.
Эльза.
Тогда почему он у тебя?
Ваня.
Нашёл.
Эльза.
Gut,
хорошо. Я тебе верю. Допустим – ты говоришь правду. Не правда ли? Так вот, в
таком случае, скажи: кто тебя научил рисовать такие прекрасные рисунки?
Ваня.
Чего? Рисунки? Я не понимаю, чего вы спрашиваете.
Эльза.
Подойди-ка сюда. Поближе. Не бойся. Я ведь тебя не бью. Кому принадлежит эта
книга. ( Кладёт на стол букварь).
Ваня.
Чего принадлежит? Чего вы меня спрашиваете, не пойму!
Эльза.
Чья это книга?
Ваня.
Букварь-то?
Эльза.
Да. Букварь. Чей он?
Ваня.
Мой.
Эльза.
А рисовал в нём кто?
Ваня.
Чего рисовал?
Эльза
( указывая
пальцем страницу). Эй, Ваня, ты не прикидывайся! Кто делал эту схему?
Ваня.
Какую схему? Я не знаю никакой вашей схемы. Говорил уже. Коня потерял. Днём и
ночью мотался. Отпустите меня, тётушка! Что я вам сделал?
Эльза.
Иди сюда, говорю тебе! ( Тычет в букварь).
Вот это кто рисовал? Кто это рисовал?
Ваня.
Не знаю.
Эльза.
Ты не знаешь? ( Внезапно хватает Ваню).
Открой рот. Я тебе приказываю! Сию же минуту открой рот и покажи язык! ( Насильно разжимает его челюсти). Так
весь язык лиловый. Это химический карандаш. Теперь мы знаем! Говори, что это?
Единица? А это? Буква Т? Ты видишь? Читай!
Ваня.
« Рабы не мы. Мы не рабы».
Эльза.
Не это!
Ваня.
« Топором ру»…
Эльза.
Замолчи! Итак, Ваня, мы тебя будем спрашивать, а ты отвечай нам. Не так ли? Кто
тебя научил делать такие топографические схемы, где эти люди находятся и как их
найти? Ты меня понял? Ты получишь трёх опытных, надёжных провожатых и покажешь
им дорогу.
Ваня.
Я не знаю, про что вы меня спрашиваете.
Эльза
( тяжело сопя
носом, очень тихо). Говори!
Ваня
( ещё тише).
Не скажу.
Офицер отрывает руку от лица и бьёт Ваню по щеке. На
мгновение показывается веснушчатое лицо нездорового цвета с остреньким
красненьким носиком и крошечным старушечьим подбородком. Офицер продолжает
избивать Ваню. Ему помогает солдат. Звуки боя приближаются.
Эльза.
Теперь ты скажешь?
Ваня
( совершенно
растерявшись). Тётенька, не бейте меня!
Эльза.
Теперь ты скажешь?
Ваня
( еле слышно).
Не скажу.
Офицер
( бьёт его).
Ну, говори! Ты не говоришь? Ничего, ты всё ещё нам расскажешь, после того, как
три дня не получишь воды и пищи. Увести!
Солдаты подходят к Ване, который, обессиленный,
падает. Они волокут его.
Внезапный треск автоматов. Шум боя.
Вбегает Горбунов с автоматом в руке.
Горбунов.
Стой! Ни с места! Hände hoch[3]!
Немцы поднимают руки.
Ребята,
сюда!
Входит несколько красноармейцев.
Ах,
гады!
Немцы. Nicht schießen,
nicht schießen[4]!
Горбунов.
По одному. Вверх!
Фашисты по одному с поднятыми руками выходят из
блиндажа. За ними идут русские солдаты с автоматами.
Ваня.
Дядя Горбунов!
Горбунов.
Пастушок! Ванюшка! Гляди, – жив! А я думал, ты и вовсе пропал. Друг ты мой
сердечный, ну что ты скажешь! Ну, брат, задал ты нам задачу! ( Помогает Ване подняться, после чего обнимает
его).
Ваня.
А где дяденька Биденко?
Горбунов.
Биденко тебя по другим блиндажам ищет. Мы, брат, с ног сбились!
Ваня.
Я им ничего не сказал.
Горбунов.
Ах, Ваня, Ваня! Зря мы тебя с собой взяли. Если бы ты пропал, то и мы бы с
Биденко пропали. Капитан Енакиев знаешь, что нам
сказал? Он с нас голову обещал снять, если мы тебя не выручим. Под суд обещал
отдать. « Собственной, – говорит, – рукой вас шлёпну, если что-нибудь с Ваней
случится». Жуткое дело! Прямо беда! Три дня тут в болоте тебя ждали. Видишь, на
кого я стал похож, – настоящий леший!
Ваня
( монотонно).
Я им ничего не сказал.
Сидят, обнявшись.
Входит Биденко.
Биденко.
Кто здесь?
Горбунов.
Ты, Вася?
Биденко.
Горбунов, то ты?
Горбунов.
Я… Заходи, Вася. Этого молодого человека не узнаёшь? (
Указывает на Ваню).
Биденко.
Пастушок!
Ваня.
Дядя Бидэнко!
Биденко.
Ну, слава тебе Господи! Нашёлся! Покажись, Ванюша! Ты, главное, только не того… А уж мы тебе, брат, всё на свете… Сейчас вслед за нами, во
втором эшелоне, на тебя полное обмундирование идёт. По мерочке подгоним. Будешь
ходить у нас красавчиком. Ремешок тебе будет, сапожки,
противогазик, погончики…
Ваня.
А пушечки на погончиках будут?
Биденко.
И пушечки будут. Ишь ты, какой любитель, от пушечек
сразу зашевелился…
Ваня, увидев немецкие фуражку и шинель на стене,
молниеносно скидывает их на пол, опрокидывает ногой стол и яростно топчет их.
Ваня.
Дрянь такая, рванина фашистская!
Биденко и Горбунов забирают Ваню и уносят из
блиндажа.
Он же
( успевает
плюнуть и продолжает кричать). У, гады! У, гады! Рванина фашистская!
Слышны звуки боя. Выкрики « Ура»!
1945
г.