* * * * * * *

 

Эдгар Уоллес

КОЛДУН

 

    Инсценировка Валерия Гришко

 

      Действующие лица:

                                 Аллан Уэмбери – старший инспектор Скотланд-Ярда

                                 Блисс - старший инспектор Скотланд-Ярда

                                 Уильям Мертенс – адвокат

                                 Энтони Ломонд – полицейский врач

                                 Кора-Энн Милтон – жена Колдуна

                                 Сэмюэл Хеккит – бывший заключенный

                                 Джон Лэнли - бывший заключенный

 

                         

 

            

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                   I АКТ

 

Первая картина

Полицейский участок в Дептфорде - кабинет старшего инспектора Уэмбери.

Небольшая комната на первом этаже. В центре входная дверь и ниша с гардеробом, слева - дверь, ведущая в камеры заключенных.

По всему кабинету книжные шкафы и полки с папками. На столе графин, не­сколько стаканов, пепельница, телефон. На стене слева план Лондона с приколо­тыми флажками, справа - портрет королевы.

Полдень. УЭМБЕРИ сидит за письменным столом и дописывает письмо, попи­вая при этом чай из термоса, также стоящего на столе.

УЭМБЕРИ (дописывая письмо). …С любовью, Ваш Аллан Уэмбери. (Просматрива­ет все письмо от начала.) Дорогая Мэри, вот уже две недели я думаю только о вас... (Стук в дверь. Он быстро накрывает письмо папкой, принимает сосредоточенный вид и, не поднимая головы от бумаг, отзывается.) Войдите.

БЛИСС (в плаще и шляпе, недружелюбно). Мистер Уэмбери.

УЭМБЕРИ (отрываясь от бумаг). А-а, добрый день, Блисс. Входите.

 

Блиссу мешает зонтик лежащий у дверей. Уэмбери встает и убирает его, а Блисс в это время проходит к его столу и усаживается в кресло.

 

Вы уже в курсе?

БЛИСС. Да! Мне сказали, что дело передали вам.

УЭМБЕРИ. Да, шеф болеет, вы были в Америке, и дело перешло ко мне. Браун показал вам ваш кабинет?

БЛИСС. Нет. (Видит лежащую на столе папку с делом, читает.) Кол-дун!

УЭМБЕРИ (берет в руки папку с делом). Твердый орешек, а? Если Колдун, действительно, вернулся в стра­ну...

БЛИСС (презрительно). Колдун! А кто, вообще, этот тип, написавший  из Мейдстоунской тюрьмы?

УЭМБЕРИ. Сэмюэл Хеккит.

БЛИСС. Хеккит? Хеккит…(Пытается вспомнить, но безуспешно.)   Вы что всерьез думаете, что этот Хеккит знает что-то про Колдуна?

УЭМБЕРИ. Он утверждает, что был с ним знаком.

БЛИСС. Чушь!!! Старый тюремный трюк! Они наплетут что угодно, лишь бы при­влечь к себе внимание.  (Пауза.)

УЭМБЕРИ (показывает на термос). Может, хотите чаю?

БЛИСС. Чаю? (Отмахивается.)

УЭМБЭРИ. Как хотите. Итак, доктор Ломонд говорит...

БЛИСС. Доктор Ломонд!!! Меня не интересует, что говорит этот полицейский докторишко. Что он мне может расска­зать о моей работе.

УЭМБЕРИ. Ну, это вы зря. То, что он редкого ума человек, это бесспорно.

БЛИСС. Потому что книжку написал, да? Стоит кому-то нацарапать книжонку, и он сразу для вас фигура. Я провел два года в Америке. Там я таких сума­сшедших видел, которые вашему умнику Ломонду сто очков вперед дадут. Ну ладно, значит, этот Хеккит говорит, что знал Колдуна. Но это только один. Чтобы идентифи­цировать, нужны, по крайней мере, двое.

УЭМБЕРИ. Второй стоит передо мной.

БЛИСС. Я? Я эту тварь никогда не видел. Он стоял ко мне спиной, когда я дол­жен был его взять. Я его уже почти схватил... но… тут же и свалился на землю. С ножом в брюхе. Нет, кто его действительно видел?

УЭМБЕРИ. Адвокат Мертенс, в любом случае.

БЛИСС (сквозь зубы). Мертенс…

 

Телефонный звонок.

УЭМБЕРИ. Мне он тоже не нравится, но мы должны его предупредить. Извините... (Берет трубку.) Уэмбери. Ну, наконец-то. Ведите его сюда.

БЛИСС  Скажите, это правда, что Мертенс опять здесь, в Дептфорде?

УЭМБЕРИ. Да.

БЛИСС. Могу спорить, что и он по-настоящему никогда не видел Колдуна. Этот кокаинщик. Лучше бы я остался в Нью-Йорке. Там работают настоящие профессионалы.

УЭМБЕРИ. А здесь вам, кажется, не по душе?

БЛИСС. Скотланд-Ярд хотел, чтобы я непременно вернулся. Вам на подмогу, по-видимому.

УЭМБЕРИ. Блисс, мне нравится ваша скромность. Уже два месяца Дептфорд - мой участок. До того, как вы уехали в Америку, он был ваш. Я это знаю. Вместе, мистер Блисс, мы могли бы поймать Колдуна.

БЛИСС. Поймаем. Если вы не будете путаться под ногами. (Берет со стола книгу, читает). «Преступник» Сочинение Энтони Ломонда, доктора медицины и юриспруденции.» Он что, еще и юрист?

УЭМБЕРИ. Да, и чертовски изощренный. Помните, сколько мы  возились с этим отравителем Предо? А потом  в один прекрасный день  к делу подключился Ломонд. И, между прочим, сегодня утром Предо был повешен. Слышите, Блисс. Сам Предо!!!

БЛИСС. Ну что ж, во всяком случае, ему повезло с погодой. Что значит – подключился?

УЭМБЕРИ. Предо проходил по делу лишь как свидетель. Но Ломонд сразу учу­ял, что здесь что-то не так, и устроил ему допрос. Здесь, в этой комнате. И Предо раскололся.

БЛИСС. Подумаешь! Я тоже такое проделывал. Даже ВЫ смогли бы это.

УЭМБЕРИ. Благодарю!

 

Стук в дверь.

Это, наверное, Хеккит. Введите его, пожалуйста. (Видя, что тот не реагирует.) Пожалуйста, мистер Блисс.

БЛИСС (идет к двери). Хеккит, Хеккит. Ну, конечно. Пару лет назад я же его и засадил. Мошенник до мозга костей.

УЭМБЕРИ. Добрый день, Сэм.

ХЕККИТ. Добрый день, мистер Уэмбери. Хорошо выглядите. Бодро и жизнерадо­стно! (Показывает на портрет королевы.) А как ваша супруга?

БЛИСС (конвоиру). Все в порядке, сержант, подождите за дверью.

УЭМБЕРИ. Мистера Блисса вы знаете?

ХЕККИТ. Блисса? (Вглядываясь.) Черт возьми, не узнал! Вот это встреча! Откуда прибыл главный волкодав?

БЛИСС. Заткни свою вонючую пасть.

ХЕККИТ. Вот теперь я узнаю! Этот доверительный тон. Как будто отца родного встретил. Как поживаете, Блисс? Удачно подлечились?

УЭМБЕРИ. Перестаньте. Хеккит.

ХЕККИТ. Мистер Уэмбери, Вы слишком добры для этой работы. Вы совсем не похожи на полицейскую ищейку. А это вот - образцовый легавый.

УЭМБЕРИ (видя свирепеющего Блисса). Хеккит, немедленно прекратите! Итак, вы нам написали из тюрьмы письмо. Где оно… Вот. Блисс, вы его еще не читали. (Отдает письмо Блиссу.)

БЛИСС (читает  вспух). «...Уважаемый господин ин­спектор, надеюсь, мое письмо застанет Вас и всех моих добрых знакомых из Скотланд-Ярда в добром здравии...»

ХЕККИТ. Я же тогда не знал, что Блисс опять вернулся.

БЛИСС. «...здесь все говорят о Колдуне, который, по слухам, утонул в Австра­лии. Теперь, когда он умер, я бы мог многое о нем рассказать,...»

ХЕККИТ. Конечно, могу!

БЛИСС. Что?

ХЕККИТ. Там написано! Читать умеем?

БЛИСС, «...я с ним однажды встречался и знаю, где Колдун жил». Ну-ну, так тебе и поверили.

ХЕККИТ. Да я сам жил в этом же доме.

БЛИСС. Ага, и даже можешь сказать, как он выглядит.

ХЕККИТ. Выглядел! Выглядел! Он ведь умер.

УЭМБЕРИ. Выглядит! Он не умер.

ХЕККИТ. Что?

 

Пауза.

 

УЭМБЕРИ. Колдун не умер. Но сейчас речь не об этом.

ХЕККИТ. НЕ УМЕР! Колдун жив? Привет, господа, примите мои поздравления!

УЭМБЕРИ. Хеккит, что вы знаете про него?

ХЕККИТ. Ничего. Совсем ничего. Это чистая правда. Полоскать не буду.

УЭМБЕРИ. Что не будете?

БЛИСС. Полоскать, то есть трепаться.

ХЕККИТ. Заложить покойника - это куда не ни шло, но живого Колдуна! Нет, это уж извините. Может, я кое-что про него и знаю, немного, ну так - кое-что, но даже это кое-что я рассказывать не стану. Почему? А потому что я завтра утром выхожу из тюряги. И потому что Мертенс мне обещал хорошее местечко. Вот так!

УЭМБЕРИ. Хеккит, будьте разумны. Если вы нам поможете, то мы тоже вам по­можем.

ХЕККИТ. Если я вам помогу, то мне уже никто не поможет. Я стучать на Колдуна не буду. Нож между ребер - маленькое удовольствие.

БЛИСС (усмехаясь). Я же говорил, что он ничего не знает.

ХЕККИТ. Что ты говорил, мне наплевать.

БЛИСС (хватает Хеккита). Слушай, ты!

УЭМБЕРИ. Блисс!

БЛИСС. Если ты что-то знаешь, говори комиссару. Чего ты боишься?

ХЕККИТ. Того же, что и ты. Тебя он ведь, кажется, разок достал. (Блисс от­пускает его.) Что, сразу стало не до смеха?

 

Блисс разворачивает Хеккита, замахиваясь на него кулаком. Уэмбери оттас­кивает его назад.

УЭМБЕРИ. Блисс!!! Хеккит!!! Да заткнитесь вы!!!

ХЕККИТ. Извините меня, инспектор. Я вам не писал, вы меня не вызывали. Adieu, господа!

БЛИСС. Сидеть!

УЭМБЕРИ. Пусть он уходит, пусть он уходит.

ХЕККИТ. Счастливо, мистер Уэмбери. Было очень приятно. (Дергает ручку двери, потом Блиссу.) Дверь открывать будем, или как? (Блисс открывает дверь в коридор) Карету его сиятельству! (Получает пинок от Блисса.)

БЛИСС. Я же вам сразу сказал - он Колдуна в глаза не видел.

УЭМБЕРИ. Я другого мнения. Судя по его поведению, он Колдуна знает.

БЛИСС. Зачем же тогда вы ему сразу сказали, что Колдун жив. Пусть бы сначала все выложил…

УЭМБЕРИ. Извините, но я придерживаюсь других методов.

БЛИСС. С вашими методами вы в Нью-Йорке и часа не проработали.

УЭМБЕРИ. Слава богу, мы не в Нью-Йорке. Ах, боже ты мой, Мертенс! (Хватает телефон, набирает номер.) Попросите, пожалуй­ста, мистера Мертенса.

БЛИСС. Мертенс! Ловкий адвокат! Как это вы его еще не засадили? Это же сообщник всех лондонских воров.

УЭМБЕРИ. Преследовать члена адвокатской коллегии не так-то просто. Нужны стопроцентные доказательства. А, кроме того, у Мертенса сильные покровители. И покровительницы. И состояние чуть ли не в четверть миллиона.

БЛИСС. Поэтому женщины за ним и волочатся.

УЭМБЕРИ. Не скажите, он личность интересная. Один из лучших критиков по искусству в Лондоне, мастерски играет на рояле.

БЛИСС. А что его занесло сюда, в Дептфорд?

УЭМБЕРИ. Он сильно поскользнулся. На смерти Гвенды Милтон.

БЛИСС. Гвенды Милтон?

УЭМБЕРИ. Да. (Стук в дверь.) Входите!

 

Входит Мертенс. Независим и надменен. Опирается на роскошную трость, внутри которой вмонтирован клинок, а в набалдашнике - кокаин.

 

Добрый день, мистер Мертенс!

МЕРТЕНС. Меня просили придти к двенадцати. Сейчас - двенадцать сорок пять. У меня назначена встреча в Гринвиче. Бог знает, что будет с моим клиентом, если я опоздаю.

УЭМБЕРИ. Прошу прощения, что заставил вас ждать. Присаживайтесь.

МЕРТЕНС (Блиссу). Вас я, кажется, где-то видел.

БЛИСС. Меня зовут Блисс.

МЕРТЕНС. Блисс? Блисс... Нет, похоже, я  перепутал. (Обмахнув платком сиденье стула, садится. Шляпу и трость кладет на стол.) Я полагаю, вы хорошо себе представляете, что приглашать члена Коллегии Адвокатов в Скотланд-Ярд, - явление экстраординарное.

УЭМБЕРИ. Мистер Мертенс, я хотел бы поговорить с вами совершенно открыто. Я вызвал вас сюда...

МЕРТЕНС. Вызвали? Простите, но этот термин мне не нравится, мистер...

УЭМБЕРИ. Уэмбери.

БЛИСС. Старший инспектор криминальной полиции Уэмбери! (Уэмбери.) Я вам сейчас не нужен?

УЭМБЕРИ. Нет, мистер Блисс, спасибо. (Блисс выходит.)

МЕРТЕНС (глядя ему вслед). Простите, как его имя?

БЛИСС (из дверей). Блисс.

МЕРТЕНС. Ах да... Блисс... Нет, не помню… Прошу прощения, я вас слушаю. Вы говорили про открытость. Я люблю открытость. Это основа человеческих взаимоотношений.

УЭМБЕРИ. Сомневаюсь, что моя открытость придется вам по душе... ну да, по­глядим. Мистер Мертенс, вы ведете много дел в Дептфорде. Здесь, на юге Лондона почти не осталось ни одного вора и преступника, который бы не знал мистера Мертенса. О вас идет слава, как о спасителе из самых безнадежных ситуаций и... м-м... благодетеле криминального мира. (Мертенс наклоняет голову, как будто ему сделали комплимент.) Кто-то, предположим, совершает ограбление. Спустя некоторое время, его арестовывают. Из похищенного, разумеется, ничего не находят, а преступник клянется, что у него нет за душой ни гроша. Но странно то, что вы не только его лично защищаете, но пока он отбывает срок, вы еще заботитесь и обо всех его родных и близких.

         МЕРТЕНС. Но ведь это люди! Разве можно осуждать человека, который помогает этим несчастным созданиям? У меня просто сердце разрывается, когда я вижу, как бедные безвинные дети страдают за прегрешения их родителей.

УЭМБЕРИ. Да, да, конечно. Нет, мистер Мертенс, я пригласил вас сюда совсем не из-за денег, которые вы так щедро раздаете. Я даже не буду спрашивать, откуда они у вас появляются. И упаси меня бог предполагать, что кто-то, пользуясь правом адвоката навещать подсудимого в тюрьме, может узнать, где спрятано награбленное, и затем вступить в сговор с преступником о его дележе...

МЕРТЕНС (галантно). Я рад, что вы этого не предполагаете, мистер Уэссбери.

УЭМБЕРИ. Уэмбери.

МЕРТЕНС. Да-да, разумеется, Уэмбери. Итак, вы...

УЭМБЕРИ. Итак, я ничего такого не предполагаю. Деньги появляются просто так, откуда-то, мистер Мертенс. Я, вообще, не любопытен.

МЕРТЕНС (заносчиво). Это уже слишком. Вы что же вызвали меня - будем ис­пользовать вашу терминологию - вызвали меня, чтобы оскорблять предположениями, задевающими мои честь и достоинство. Меня, члена Коллегии Адвокатов при Министерстве юстиции? Или я  вас не так понял?

УЭМБЕРИ. Мистер Мертенс, насколько я знаю, Коллегия Адвокатов уже обсужда­ла вашу персону, и вы дважды были на волосок от исключения из ее рядов.

МЕРТЕНС. Да, признаюсь, у нас было несколько недоразумений. Такое иногда случается. Но именно Коллегия Адвокатов, к которой я, кстати, отношусь с величайшим почтением, разобравшись во всем, полностью меня оправдала. Так что, предупреждаю вас, мистер Уэттбери...

УЭМБЕРИ. Уэмбери, мистер Мертенс, меня зовут Уэмбери.

МЕРТЕНС. У меня есть друзья в правительстве.

УЭМБЕРИ. Мне это известно. Итак, иногда вы поддерживаете родственников осужденных деньгами, а иногда пристраиваете их у себя.

МЕРТЕНС (иронично). Да, я им помогаю. Иногда так, а иногда так.

УЭМБЕРИ. А если у осужденного милая сестра, то вы находите ей место у себя с еще большей охотой. Вашу нынешнюю секретаршу, если не ошибаюсь, зовут Мэри Лэнли?

МЕРТЕНС. Да. А что?

УЭМБЕРИ. Брат мисс Лэнли, Джон Лэнли, был приговорен к трем годам тюрьмы. Причем, поймать его удалось благодаря информации, полученной по телефону. От вас, мистер Мертенс.

МЕРТЕНС. Это был мой долг гражданина. Меня можно упрекнуть в чем угодно, но только не отсутствии чувства гражданского долга.

УЭМБЕРИ. Она ведь очень хороша, не так ли?

МЕРТЕНС. Кто?

УЭМБЕРИ. Мисс Ленли.

МЕРТЕНС (стараясь понять, к чему он клонит). Ах, моя секретарша. Хороша? Да, возможно. И что с того? Я знаю эту семью уже много лет.

УЭМБЕРИ. Я тоже.

МЕРТЕНС (с улыбкой.) Ах, вот оно что.

УЭМБЕРИ. За полгода до мисс Мэри Лэнли у нее была предшественница. Юная девушка, которая покончила с собой, бросившись в реку. (Ожидает реакцию Мертенса.) Вы меня понимаете?

МЕРТЕНС (вздыхает, покачивая головой). Да. Да. Это была трагедия! И настоя­щий шок для меня. Я до сих пор не могу об этом вспоминать без слез.

УЭМБЕРИ (акцентируя свои слова). Звали эту девушку Гвенда Милтон. Сестра Генри Артура Милтона. Самого гениального преступника из наших досье. И самого опасного. Более известного - как Колдун.

МЕРТЕНС (поднимается и стучит по столу). И которого вы так и не поймали! Так и не поймали! Даже тогда, когда полиции с точностью до минуты было известно, что он будет находиться в здании Центрального банка, он ускользнул от нее. И самые матерые сыщики Англии, и самые матерые сыщики Австралии так и не смогли его схватить. Я ничего не хочу сказать против нашей полиции, упаси меня бог! Как честный налогоплательщик, я горжусь нашей полицией! Но то, что вы так и не смогли его изловить, ей-богу, это как-то неловко.

УЭМБЕРИ. Колдун доверил вам свою сестру. Доверил ли он вам при этом и свои деньги - этого я не знаю. Но свою сестру он вам оставил.

МЕРТЕНС. И я заботился о ней. Разве я виноват в том, что она умерла? Я что ли бросил ее в Темзу.

УЭМБЕРИ. А почему она покончила с собой?

МЕРТЕНС. Откуда мне знать? Я понятия не имел, что у нее были какие-то про­блемы.

УЭМБЕРИ. Но вы же сами отвозили ее в клинику, чтобы она сделала аборт.

МЕРТЕНС. Это ложь!

УЭМБЕРИ. Это не ложь! Вот официальный документ из клиники. (Протягивает ему документ). Правда, кроме вас об этом знают очень не многие. Толь­ко Скотланд-Ярд и Генри Артур Милтон: Колдун!

МЕРТЕНС (пробегает глазами бумагу). Злостная подтасовка! И, кроме того. Колдун мертв. Вам это прекрасно известно. Это было во всех газетах. К чему, черт побери, весь этот разговор?

УЭМБЕРИ. К тому, что Колдун жив. И он здесь.

МЕРТЕНС. Здесь! Вы это серьезно?!

УЭМБЕРИ. Могу повторить еще раз: он жив и он здесь.

МЕРТЕНС. Этого быть не может. После убийства Атамана он бы ни за что не отва­жился сюда приехать. Колдун! Вы просто пытаетесь меня запугать! Смешно! А если он здесь, то почему же вы его не арестовываете? Это же убийца!

УЭМБЕРИ. Он в Лондоне, и я пригласил вас, мистер Мертенс, чтобы вас об этом предупредить.

МЕРТЕНС. Предупредить? Меня?

УЭМБЕРИ. У него была сестра!

МЕРТЕНС. Ну и что?

УЭМБЕРИ. И у него был человек, которому он доверял, и который его предал!

МЕРТЕНС. Его сестра была всего лишь одним из моих сотрудников.

УЭМБЕРИ. Не рассказывайте сказки. Гвенда Милтон была вашей любовницей.

МЕРТЕНС (вскакивает). Я этого Колдуна в жизни не видел. Его подружку, эту американку, с которой он тогда крутился, вот ее я знал. (Открывает дверь, тычет тростью.) Если вы хотите его поймать, ищите ее! Где она, там и он.

УЭМБЕРИ. Она в Лондоне. И в данный момент находится здесь, в этом здании.

МЕРТЕНС. Здесь! (Захлопнул дверь, шепотом.) Если вы точно знаете, что Колдун сейчас здесь, ищите, ловите его! Этот человек сумасшедший! Общественно опасный! Я ничего не знаю про его проклятую сестру. (Хватает Уэмбери за руки.) Вы же знаете, что я не имею к смерти девушки никакого отношения, ровным счетом никакого!

УЭМБЕРИ (отталкивая его). Я ничего не знаю. Но если и с Мэри Лэнли что-нибудь произойдет, тогда...

МЕРТЕНС. Вы мне грозите? Грозите?! (Тяжело дышит.) Мне нужен стакан воды.

УЭМБЕРИ (графин пуст, и Уэмбери направляется к двери, чтобы принести воды.) Хотелось бы мне знать, и что только находят в вас женщины. С вашей гнилой репутацией.

МЕРТЕНС (кричит). Мне нужен стакан воды!!!

 

Уэмбери выходит. Оставшись один, Мертенс нюхает кокаин и затем откидывается в кресле.  Инспектор возвращается со стаканом воды.

 

УЭМБЕРИ (видя странное состояние Мертенса). Мистер Мертенс…

МЕРТЕНС. Да?

УЭМБЕРИ. Вы просили воды.

МЕРТЕНС. Ах, да… (Берет стакан и, помочив в нем пальцы, потирает виски.)

УЭМБЕРИ (по телефону). Попросите Блисса ко мне.

МЕРТЕНС (приходя в себя). Ах, все это какой-то бред. Колдун!!! Неужели вы не понимаете, что если бы он появился, то я бы первым узнал об этом. В Дептфорде птица не пролетит, чтобы мне сразу об этом не сообщили. Вы меня просто дурачите. Кто? Кто видел его?

УЭМБЕРИ. Мистер Мертенс, мое дело вас предупредить. С сегодняшнего дня ваш дом будет находиться под наблюдением. Закройте все решетки на окнах и с наступле­нием темноты не открывайте никому двери. И не выходите ночью на улицу.

Входит Блисс.

Кстати, мистер Блисс, я полагаю, что мистеру Мертенсу понадобится серьезная охрана. Позаботьтесь, пожалуйста, об этом. Оберегайте его, как зеницу ока.

БЛИСС (мрачно). С удовольствием.

МЕРТЕНС (подзывает обоих жестом к себе). Послушайте, если вы схватите этого человека - тысяча фунтов! (Видя их возмущение.) Я имею в виду, пожертвование на сирот погибших полицейских.

УЭМБЕРИ. Спрячьте ваши деньги и идите домой, мистер Мертенс. И запомните, вы играете в опасные игры, используя вашу профессию, как прикрытие для темных делишек.

МЕРТЕНС. Делишек!? Вы отдаете себе отчет, в том, что вы говорите?

УЭМБЕРИ. Полностью отдаю, мистер Мертенс. До свидания.

МЕРТЕНС (встает). Вы еще сильно об этом пожалеете. (Подчеркнуто правильно выговаривает его имя.) Мистер Уэмбери. (Смотрит на ча­сы.) Бог мой, я же опоздаю на поезд в Саунд-Хемптон.

БЛИСС. Мне кажется, вы говорили про Гринвич.

МЕРТЕНС. Что? Ах, ну да, разумеется, в Гринвич. (Идет к дверям в камеры, забыв  трость.)

УЭМБЕРИ. Мистер Мертенс, эта дверь ведет в камеры. (Показывает на правильную дверь.)

МЕРТЕНС (отскакивая). О, черт!.. Только не это!

БЛИСС (взяв забытую Мертенсом трость). Ваша трость. (Неожиданно вытягивает из нее кинжал.) О-о, да вы и сами можете себя хорошо защищать!

МЕРТЕНС (пытаясь пошутить). Ну, где уж мне до таких бравых полицейских. Честь имею. (Уходит.)

БЛИСС (усмехается). Эта дверь ведет в камеры!

УЭМБЕРИ. Он был на верном пути.

БЛИСС. Между прочим, только что пришла миссис Милтон.

УЭМБЕРИ. Пусть немного подождет. (Поднимает трубку телефона.) Доктор Ломонд уже здесь?

БЛИСС (недовольно). Ломонд!

УЭМБЕРИ. Прекрасно. Попросите его зайти ко мне.

БЛИСС. Это без меня! (Хочет выйти.)

УЭМБЕРИ. Чем он вам не угодил?

БЛИСС. Не люблю детективов-любителей.

УЭМБЕРИ. Он первоклассный специалист.

БЛИСС. А, кроме того, не люблю шотландцев.

УЭМБЕРИ. Благодарю, перед вами еще один из них.

БЛИСС. Я... я имел в виду... такого особенного рода шотландцев...

 

Появляется доктор Ломонд.

 

ЛОМОНД. Я не помешал?

УЭМБЕРИ. Входите, доктор.

ЛОМОНД. Добрый день. (Показывает утреннюю газету.) Наш добрый старина Предо! Повешен, и уже далеко от нас. Кстати, он выглядел совсем не как преступник. Вот вы обращали когда-нибудь внимание на уши Блисса? (Показывает на Блисса.) Здесь, уважаемые господа, мы имеем типичные уши преступника. А этот массивный подбородок. Просто классический тип прирожденного убийцы. Вам доводилось кого-нибудь убивать, Блисс?

БЛИСС. Пока нет, но если вы не заткнетесь, это может произойти.

ЛОМОНД. Это должно быть ужасно, все время ходить с такими ушами. Такая одно­значная форма - большая редкость. Вы читали мою книгу? «Внешность, как улика».

БЛИСС. Нет!

ЛОМОНД. (Уэмбери.) Вы не против, если я закурю?

УЭМБЕРИ. Курите на здоровье, доктор. Мистер Блисс, принесите еще один стул для доктора.

 

Блисс встает со стула, на котором сидел,  пихает его ногой доктору,

а сам отходит в сторону.

 

(Ломонду.) Чаю?

ЛОМОНД. Нет, благодарю. Итак, речь идет о даме?

УЭМБЕРИ. Как это вы всегда угадываете?

ЛОМОНД. Телепатия. И что же я должен с этой дамой сделать?

УЭМБЕРИ. Я хочу вытащить из нее все, что она знает о своем муже.

ЛОМОНД. А вы уверены, что она что-то знает? Знают ли жены, вообще, что-то про своих мужей?

БЛИСС. Еще не известно, действительно ли он ее муж.

ЛОМОНД. Ах, он муж другой? Ну, тогда она наверняка что-то знает. И кто же она?

УЭМБЕРИ. Кора-Энн Милтон, урожденная Бэрфорд.

ЛОМОНД. Кора-Энн? Чудесное имя! (Задумчиво.) Кора-Энн! Хм-м, какое совпа­дение!

УЭМБЕРИ. То есть?

ЛОМОНД. Нет, ничего. Просто, пару месяцев тому назад мне довелось много раз слышать про одну Кору-Энн.

БЛИСС. За ней такая слава, что это меня не удивляет.

ЛОМОНД. И что же вы хотите узнать?

УЭМБЕРИ. Она жена очень опасного преступника. Генри Артура Милтона, извест­ного под именем Колдуна.

ЛОМОНД. Колдуна? Что это значит?

УЭМБЕРИ. Это значит, что только колдовством можно объяснить то, что он до сих пор не схвачен полицией.

БЛИСС. А может все дело не в колдовстве, а в полиции.

УЭМБЕРИ. Нет, без шуток, его переодевания, его изменения внешности просто фантастичны. В Дептфорде говорят, он может менять даже цвет глаз.

БЛИСС (хмыкнув).  Цвет глаз!..

ЛОМОНД. А уши нет? Это было бы интересно, да, Блисс?

УЭМБЕРИ. Ломонд. Это абсолютно гениальный тип.

ЛОМОНД. Послушайте, абсолютно гениальных преступников не бывает. Все они, в конечном счете, тупицы. Вы же читали мою книгу. Как он выглядит? У вас есть его фото?

УЭМБЕРИ. Нет, только рисунок. Здесь в его деле.

БЛИСС. Ладно, у меня нет времени, чесать языком и разглядывать картинки. Мне нужно позаботиться о Мертенсе.

УЭМБЕРИ. Да, да, но потом, Блисс, зайдите, пожалуйста, ко мне.

БЛИСС. Ну, доктор, хорошая задачка для вас. Впрочем, для такого умника, как вы, какой-то там Колдун - просто детская забава.

ЛОМОНД. Знаете, Блисс, иногда мне кажется, что быть глупцом куда проще.

 

Блисс яростно сопит и уходит.

 

Итак, на чем мы остановились?

УЭМБЕРИ. История этого человека будет вам интересна. Шотландец. Во время войны - офицер Военно-воздушных сил Великобритании. Одиночка, у которого был один единственный друг. И именно этот его друг был расстрелян по малообоснованному обвинению в трусости. Приказ отдал полковник Висман. Через три месяца после окончания войны Висман был найден заколотым в своей квартире его собственным оружием. Мы предполагаем, нет, мы абсолют­но убеждены, что это сделал Генри Артур Милтон, который в это же время исчез. Он даже не получил свое последнее жалованье.

ЛОМОНД. Ну, тогда это не шотландец.

УЭМБЕРИ. В военных архивах мы не нашли ни одной его фотографии. Его нет, даже на групповых офицерских снимках. У нас имеется только вот этот рисунок, сделанный стюардом корабля рейса Сан-Франциско - Ванкувер. На этом корабле Милтон женился.

ЛОМОНД. Так он женат?

УЭМБЕРИ. Да. На корабле была женщина, бежавшая от американского правосу­дия. Она работала в каком-то дешевом стриптиз-клубе и пристрелила одного господина, который ее оскорбил. Она рассказала Милтону, что по прибытию в Ванкувер ее должны арестовать, и тот уговорил капитана корабля обвенчать их. Таким образом…

ЛОМОНД. …таким образом она стала британской подданной и уже не попадала под действие закона о выдаче иностранных преступников.

УЭМБЕРИ. Совершенно верно.  Это и есть Кора-Энн Милтон. Спустя какое-то время Колдун убил знаменитого Атамана. Это был грязный тип, ворочавший большими деньгами, контролировавший Парадиз-клуб и промышлявший на торговле малолетками из Южной Америки.

ЛОМОНД. И как он его убил? Тоже заколол?

УЭМБЕРИ (смотрит в дело). Да… его собственным ножом. После убийства Атамана за ним начала охоту не только полиция, но и весь криминальный мир. Вынужден­ный бежать из Англии, Колдун оставил свою сестру Гвенду Милтон на попечение адвокату Мертенсу. Он плохо понимал, что представляет собой Мертенс, давно находящийся в поле зрения полиции. Мертенс принудил Гвенду Милтон стать его любовницей Мер­тенса.

ЛОМОНД. Это становится интересным.

УЭМБЕРИ. Полгода назад ее труп выловили в Темзе. (Показывает Ломонду фотографии.) Нам точно известно, что Колдун был в этот момент в Австралии. Сейчас по нашей информации он в Англии. И если он здесь, то только для того, чтобы рассчитаться с Мертенсом.

ЛОМОНД. Вы говорите, у вас есть какой-то портрет? (Уэмбери передает ему рисунок.) Эту странную бородку я уже видел... это выразительное лицо... этот гипнотический взгляд... да, безусловно.

УЭМБЕРИ. Вы никак не могли его знать.

ЛОМОНД. Я и не говорю, что я его знаю, но я с ним встречался.

УЭМБЕРИ. Где? В Лондоне?

ЛОМОНД. Разве можно встретить в Лондоне интересного человека, если только не в Скотланд-Ярде? Нет, это было в Египте - в Порт-Саиде - три месяца назад. Я возвращался тогда из Бомбея и в гостинице услышал, что в одной из портовых ночлежек лежит тяжелобольной европеец. Я решил найти его и нашел. Он был, действительно, на грани смерти. Это был этот человек.

УЭМБЕРИ. Вы уверены в этом?

ЛОМОНД. Уверен? Я ученый, и предпочитаю никогда не быть в чем-то абсолютно уверенным. Но тот европеец был с борта австралийского корабля.

УЭМБЕРИ. Тогда, вполне возможно, что это был он.

ЛОМОНД. Не знаю, что с ним стало. Может, утонул в Суэцком канале, может его зарезали в пьяной драке. Но был ли это ваш Колдун?  Не знаю.

УЭМБЕРИ. Звучит очень похоже. Но те­перь, Ломонд, вы должны нам помочь. Если кто и знает где находится Колдун, так это Кора-Энн.

ЛОМОНД. И эта Кора-Энн!

УЭМБЕРИ (набирая телефонный номер). Ломонд, попробуйте с этой женщиной. Я, честно говоря, до сих пор под впечатлением, как вы тогда раскололи этого Предо. трубку.) Попросите ко мне, пожалуйста, миссис Милтон. (Достает из папки бумагу.) Вот тут нам передали всю информацию о том, где она находилась в последнее время. Сейчас она живет в Лондоне в отеле Карлтон.

ЛОМОНД (берет лист). В Карлтоне!!! Мне бы это было не по карману. (Просматривает бумагу.) Проездом из Ге­нуи... британский паспорт... замужем...?

 

Уэмбери идет к двери, чтобы пригласить Кору-Энн.

 

УЭМБЕРИ. Я же сказал вам - они поженились на корабле. Правда, были вместе только одну неделю.

ЛОМОНД. Всего одну неделю! Тогда она может быть все еще влюблена в него. Погодите! Кора-Энн! Если этот мой больной в Порт-Саиде действительно был Колдун, то тогда он мне рассказывал в горячке что-то про эту Кору-Энн... Кора-Энн... Кора-Энн... Вспомнил! Орхидеи!!! Давайте ее сюда!

УЭМБЕРИ (приглашает из коридора). Пожалуйста, миссис Милтон.

 

Входит Кора-Энн - на ней броский наряд, она самоуверенна и знает, что произ­водит впечатление на мужчин. Избегает прямо смотреть в глаза полицейским. Оглядев комнату, не спешит садиться.

Я пригласил вас, потому что хочу, чтобы мой друг (Показывает на Ломонда.) не­много с вами поболтал.

КОРА-ЭНН (едва взглянув на Ломонда). Восхитительно. Я только об этом и мечтала, чтобы кто-нибудь со мной поболтал. Ну, расскажите мне, что сейчас интересного в театрах? Хотя, впрочем, в Нью-Йорке играют почти то же самое, что и в Лондоне.

ЛОМОНД. Лучшая пьеса идет сейчас здесь, в Скотланд-Ярде. Драма без музыки и танцев, а в главной роли - вы.

КОРА-ЭНН. Ой, как мило! И что же это играю?

ЛОМОНД. Я сам горю желанием посмотреть, что же вы будете играть, миссис Милтон. Так, кажется, ваше имя? (Кланяется.) Вы были за границей?

КОРА-ЭНН. Угадали. Далеко отсюда.

ЛОМОНД (вкрадчиво). ...и как прошло прощание с вашим мужем?

КОРА-ЭНН. Скажите-ка, мистер Уэмбери, а кто этот господин?

УЭМБЕРИ. Доктор Ломонд. Полицейский врач. Секретный отдел.

КОРА-ЭНН. Да что вы говорите? А вам разве неизвестно, господин секретный полицейский, что я вот уже несколько лет не видела своего мужа. Про это писали даже в газетах. Бедняга утонул в порту Сиднея.

ЛОМОНД. Прошу прощения, я должен был догадаться об этом. По вашему трауру.

КОРА-ЭНН. Слушайте! Во-первых, прошел уже не один месяц, а во-вторых, чер­ное мне не идет!

ЛОМОНД. Никогда не поверю, что вам может что-то не идти.

КОРА-ЭНН. Спасибо!

ЛОМОНД. После этих приятных воспоминаний, миссис Милтон, нам придется перейти к менее приятному.

КОРА-ЭНН. Если у вас что-то неприятное, то, может, оставите это при себе?

ЛОМОНД. Ваш муж спешно покинул Англию два года тому назад... (К Уэмбери.) Или уже три?

УЭМБЕРИ. Три.

ЛОМОНД. Три года тому назад. Когда вы его видели в последний раз?

КОРА-ЭНН. Два года тому... (К Уэмбери.) Или уже три?

ЛОМОНД (смеясь). Пожалуйста... Кора-Энн.

КОРА-ЭНН. Послушайте, доктор, называть себя по имени я разрешаю только близ­ким мне людям. Для вас я - миссис Милтон.

ЛОМОНД. Ну что ж, будем разговаривать по-другому. (Резко.) Садитесь.

КОРА-ЭНН. Простите?

ЛОМОНД. Сядьте на стул. (Указывает на стул. Она, усмехнувшись, садится.) Итак, вы утверждаете, что видели своего мужа последний раз три года назад? (Тычет пальцем в документ уз папки с делом.)

КОРА-ЭНН. Зачем вы спрашиваете, если вам и так все известно.

ЛОМОНД (листает дело). Но вот тут у нас имеется информация, что через три месяца, после того как он убил атамана и бежал в Австралию, вы тоже приехали в Сидней. Вы поселились в портовом отеле под именем миссис Джексон в номере 69. На протяжении всего вашего пребывания вы находились в постоянном контакте с вашим мужем.

КОРА-ЭНН. Ох, как хитро! Все-то вы знаете. И гостиницу, и номер. Просто, настоя­щий детектив. Не видела я его вообще!

ЛОМОНД. Не видели вообще. Что ж, может, и так. Возможно, он боялся, что у вас на хвосте сидит полиция.

КОРА-ЭНН (презрительно). Боялся? На свете нет ничего такого, что может испугать Генри Артура Милтона.

ЛОМОНД. Вы хотели сказать могло. Он ведь умер.

КОРА-ЭНН (с улыбкой). Конечно, я хотела сказать – могло.

ЛОМОНД. Ну что ж, тогда его, действительно, ничего уже не может испугать. А хотите, мы его воскресим? Хотите? (Делает магический жест.) Генри Артур Милтон, восстань и явись! (Листает дело.) Генри Артур Милтон, который шесть месяцев назад в годовщину вашей свадьбы, отплыл на корабле «Фемистокл» из Австралии - и, кстати, с другой женщиной.

КОРА-ЭНН (до этого спокойная, услышав название корабля, она приходит в ярость). Это наглая ложь! С другой женщиной! (Тут же берет себя в руки и смеется.) Что за чепуха приходит вам в голову! Вы знаете, что у вас нет ничего против меня. И я не собираюсь больше отвечать ни на один ваш вопрос. Я сейчас же возвращаюсь назад в отель.

ЛОМОНД (вздохнув и разведя руками). Отпустите, пожалуйста, миссис Милтон домой. Я ведь правильно вас назвал? Миссис Милтон?

КОРА-ЭНН. Что вы хотите этим сказать?

ЛОМОНД. Я недостаточно информирован, как в ваших кругах обращаются к жен­щине после столь мимолетных отношений. Вы ведь были вместе всего неделю.

КОРА-ЭНН. Может, вы и хороший врач, но ваш диагноз абсолютно фальшив.

ЛОМОНД. То есть, это был настоящий брак? Все, как полагается?

КОРА-ЭНН. Сначала нас обвенчал капитан корабля, а потом священник церкви Святого Павла в Дептфорде. Все, как полагается.

ЛОМОНД. В церкви Святого Павла!

КОРА-ЭНН. Юная девушка должна быть осторожной.

ЛОМОНД. Прямо рядом с домом Мертенса.

КОРА-ЭНН. Мертенса? А вы знаете Мертенса? Это правда, что он переехал в свой старый дом?

УЭМБЕРИ. Да.

КОРА-ЭНН. Он сошел с ума! Сошел с ума!

ЛОМОНД. Итак, это был настоящий брак. Лжецы и мужья имеют общую черту –

у них короткая память. Вот и ваш муж кое-что забыл: он не прислал вам на годовщину вашей свадьбы ОРХИДЕИ.

 

Кора-Энн резко оборачивается. Вместе со страхом перед Ломондом растет и ее ярость.

КОРА-ЭНН. Что все это значит!

ЛОМОНД. Он ведь посылал вам орхидеи каждый год. Даже когда он скрывался в Австралии, а вы были здесь, даже когда полиция гналась за ним по пятам, он присы­лал вам орхидеи. А в этом году - нет. Может быть, он забыл. А может, посылает их уже по другому адресу.

КОРА-ЭНН. Это ВЫ так думаете! Другая женщина! Для Артура не суще­ствует других женщин! Он пойдет на любой риск - лишь бы увидеть меня. Тогда, три года назад, весь Лондон кишел полицейскими, чтобы его поймать. А он стоял на Коллинз-стрит, потому что знал, что я буду там проходить. А я, я даже не смогла его узнать. Виселица грозила ему, а он стоял и ждал, чтобы только посмотреть, как я буду проходить мимо!

ЛОМОНД. Но в эту годовщину он ведь был в Австралии, когда там были вы. А вот орхидеи все-таки не прислал.

КОРА-ЭНН. Орхидеи! Плевать я хотела на ваши орхидеи! Когда они не пришли, я тут же поняла, что... (Замолкает, не договорив.)

ЛОМОНД. ...что он уехал. Поэтому и вы также спешно уехали. (Наслаждаясь тем, что заставил ее проговориться.) Мне кажется, что вы до сих пор в него влюблены.

КОРА-ЭНН. Конечно, влюблена. Ну ладно, все, хватит. (Делает шаг к дверям.) Надеюсь, вы меня не арестуете?

УЭМБЕРИ. Вы можете совершенно спокойно идти, миссис Милтон.

КОРА-ЭНН. Прекрасно. Счастливо оставаться. (Подходит к двери.)

ЛОМОНД. Нет, ну до чего же слепа любовь! Вы были рядом с ним и не узнали его?

КОРА-ЭНН. А вы думаете, что вы, с вашей проницательностью, смогли бы его узнать?

ЛОМОНД. А вы хотите нас уверить, что он может так менять свою внешность, что среди белого дня разгуливает по Коллинз-стрит? Нет, Кора-Энн, таких чудес не бывает.

КОРА-ЭНН (разъяряясь). По Коллинз-стрит? Да если ему будет нужно, он придет даже сюда, в ваш хваленый Скотланд-Ярд!

 

В этот момент входит Блисс и, остановившись в дверях,  наблюдает эту сцену.

В самое логово! И никто его не узнает! И даже если вы на каждой двери поставите по двадцать охранников, он все равно войдет!  Вы смеетесь? Смейтесь на здоровье! Но он это сделает, увидите, он это сделает! (Вдруг замирает - она узнала Колдуна. Пошатнувшись, опускается на стул.)

УЭМБЕРИ. Бог мой, что с вами такое?

ЛОМОНД (Ломонд подходит к ней). Что случилось? Что вас так напугало? (Уэмбе­ри.)

Сейчас она все скажет?

КОРА-ЭНН (продолжая дрожать, но твердо). Да? Вы так думаете? Дайте мне, пожалуйста, воды.

 

Уэмбери делает знак Блиссу, налить ей воды.

УЭМБЕРИ. Вас что-то напугало.

БЛИСС ( подает Ломонду стакан с водой, тот подносит его к губам Коры-Энн.) Жаль, что нет виски. Это бы ее сразу поставило на ноги.

ЛОМОНД. Ну, все уже прошло?

КОРА-ЭНН. Да, все прекрасно. Я сегодня немного перенервничала. (Неуверенно поднимается, но, когда Уэмбери хочет ей помочь, отклоняет это.) Не волнуйтесь, я не упаду. Артур терпеть не мог женщин, падающих в обмороки.

УЭМБЕРИ. Миссис Милтон, что привело вас в такой ужас?

КОРА-ЭНН (придумывая объяснение, замечает вдруг портрет Колдуна). Я скажу вам - что. Вот этот рисунок. Я вдруг увидела его и... Вам этого не понять... ведь для меня Артур...

УЭМБЕРИ. Здесь вы можете ничего не бояться. Вы  - в Скотланд-Ярде.

КОРА-ЭНН. Не будьте так самоуверенны, инспектор. Смотрите, как бы вам самим не затрястись от страха. Здесь - в Скотланд-Ярде!

   Затемнение

 

Вторая картина

 

Пять дней спустя.

Зала в доме Мертенса.

На заднем плане в центре закрытая двустворчатая дверь, справа - потайная, замаскированная книжным стеллажом. Телефонный столик с выдвижным ящиком, над ним переговорное устройство с множеством кнопок. В углублении стоит пианино. Окна закрыты плотными шторами. Красивый камин, изысканная мебель, на стенах картины с изображением обнажен­ных женщин.

6 часов вечера.

Хеккит занимается уборкой. Через переговорное уст­ройство кричит Мертенс. Хеккит прекращает уборку и подходит аппарату. 

 

ХЕККИТ. Да, мистер Мертенс.

ГОЛОС МЕРТЕНСА. Где ты торчишь? Почему ты не отвечаешь, когда я тебя зову?!

ХЕККИТ. Я занимался уборкой, мистер Мертенс. Что-нибудь желаете?

ГОЛОС МЕРТЕНСА. Нет, пошел к черту!

ХЕККИТ (выключив устройство.) И ты тоже!

 

Подходит к столику, на котором графин с виски, наливает себе стакан и пьет. Входят Уэмбери и Ломонд. Последний с докторским саквояжем.

 

УЭМБЕРИ. Что это за новая мода - звонить в полицию и вызывать к мистеру Мертенсу полицейского врача. Почему вы не позвали домашнего?

ХЕККИТ. Откуда я знаю, кто у него домашний врач. Я здесь всего четвертый день. А он все время лежит в кровати и орет, как чокнутый.

ЛОМОНД. Я пойду, посмотрю, в чем там дело. Где он лежит?

ХЕККИТ. Направо и наверх, а дальше - на крик. (Ломонд уходит.)

УЭМБЕРИ. Что, перепугались, что попадете под подозрение, если он вдруг умрет, да? С таким прошлым как у вас, Хеккит, я бы тоже боялся. (Звонит телефон.) Послушайте - кто это?

ХЕККИТ. Дом мистера Мертенса. - Кто?  Агнесс... нет, я не приду сегодня. Не твое собачье дело, сколько я здесь еще буду... Что значит - осточертело все время звонить? Ну, так и не звони. - Чего это ты сюда придешь, по мозгам получить, что ли? Да пошла ты!.. (Кладет трубку.)

УЭМБЕРИ. С кем это вы?

ХЕККИТ. Моя...  так сказать, жена.

УЭМБЕРИ (берет с камина какую-то статуэтку). Вы, что же, еще ее не видели после освобождения?

ХЕККИТ. Раз видел... а, может, и нет. Я был в таком состоянии...

УЭМБЕРИ. Хеккит, Хеккит. (Ставит статуэтку назад.)

ХЕККИТ. Красивая штука, да? Такое легко продать, сразу возьмут. Как думаете, на сколько она потянет?

УЭМБЕРИ. Хм... года на три!

ХЕККИТ (вкрадчиво). Скажите, инспектор, а чего это Блисс вокруг этого дела кру­тится?

УЭМБЕРИ. Блисс?

ХЕККИТ. Угу!

УЭМБЕРИ. Что мы имеете в виду?

ХЕККИТ. Сколько я здесь, он все время ошивается в доме. Вчера я наткнулся на его рожу наверху. Сидел, спрятавшись.

УЭМБЕРИ. Спрятавшись? И что он сказал?

ХЕККИТ. Да ничего. Увидел меня и тут же смылся. Я сразу сообщил об этом Мертенсу.

УЭМБЕРИ. Хеккит, а вот полоскать не надо было.

ХЕККИТ. Чего?

УЭМБЕРИ. Полоскать, то есть, - трепаться.

ХЕККИТ. Ну, извините. А что я такого сказал? (Входит Ломонд.) Полиция! Вы все друг с другом заодно. (Уходит в левую дверь.)

УЭМБЕРИ. Ну, как? Ему полегчало?

ЛОМОНД. Разумеется! Небольшая истерика. (Нюхает виски в графине.)

УЭМБЕРИ. Вот отрава, которая его прикончит.

ЛОМОНД. О нет, это не отрава. Настоящее шотландское виски. Многие были бы не против, чтобы их прикончили таким образом. Нет, скорее всего, его доконает другое. (Показывает приспособление для нюханья кокаина.)

УЭМБЕРИ (кричит через дверь). Хеккит! Решетки на окнах закрыты?

ХЕККИТ. Да. (Появляется.) А зачем это?

УЭМБЕРИ. Затем, чтобы Колдун не смог сюда проникнуть.

ХЕККИТ. Колдун? Ах, вот зачем Мертенс понатыкал этих решеток и не отпускает меня ни днем, ни ночью. Теперь до меня дошло. (Про себя.) Не-ет, дорогой, я тогда долго здесь не пробуду.

УЭМБЕРИ. Хеккит, не нужно паниковать.

ХЕККИТ. Да пусть он мне хоть миллион даст, я здесь не останусь!

ЛОМОНД. И правильно! Ведь Колдун просто перережет вам горло. (Показывает Уэмбери, что он хотел бы поговорить с Хеккитом один не один.) Посмотрите-ка что там с Мертенсом, жив ли он еще? Мне послышался какой-то хрип. (Уэмбери уходит. Ломонд снимает плащ и отдает его Хеккиту.) Как вас зовут?

ХЕККИТ. Хеккит. Сэм Хеккит. (Вешая плащ, вытаскивает из кармана бумажник.)

ЛОМОНД. Хеккит. Хотите честным путем заработать пять фунтов? (Сэм протяги­вает руку.) Не спешите! Сначала товар, потом деньги - я шотландец. (Сэм опускает руку.) Расскажите что-нибудь о Колдуне. То, что я еще не знаю.

ХЕККИТ. Лучше я вам дам один совет. Бесплатно. (Хлопает его фамильярно по плечу.) Не пытайтесь достать Колдуна, Шотландец. Это убийца!

ЛОМОНД. Вы так считаете? (Завернул руку Хеккиту так, что тот приземляет­ся на колени. Достает у него из кармана свой бумажник, покачав головой.) Хеккит, Хеккит! (Прежним тоном.)  Неужели он поднимет руку даже на врача?

ХЕККИТ. Думаю, его не особенно волнует, кто там чем занимается.

 

Из переговорного устройства доносится крик Мертенса: «Хеккит!  Хеккит, черт побери!» Ломонд разрешает Хеккиту встать и подойти к переговорнику.

Иду, мистер Мертенс.

 

Оставшись один, Ломонд берет трость Мертенса, прислоненную к креслу, осматривает ее, а затем направляется к потайной двери. Открывает ее и закрывает. Входит Уэмбери.

УЭМБЕРИ. Ломонд, лучше ничего здесь не трогайте, а то Мертенс опять впадет в истерику.

ЛОМОНД. Что здесь такое? (Показывает на дверь.)

УЭМБЕРИ. Все старые дома здесь имеют прямой ход к реке. Должно быть, и тут был когда-то такой. (Открывает дверь, простукивает стены.) Мертенс пере­страивал дом.

Доктор, а вы снова встречались с Корой-Энн? В последнее время вы слишком часто с ней общаетесь. Хочу предупредить, доктор, это небезопасно.

ЛОМОНД. Я знаю, но что поделать. Эта женщина в моем вкусе. Задириста и безза­щитна, мне ее жаль.

УЭМБЕРИ. Надеюсь, это вам не будет дорого стоить.

ЛОМОНД. Красивая женщина – это всегда риск.

 

Хеккит появляется из центральных дверей, оставляя их открытыми.

УЭМБЕРИ. Сэм, мисс Мэри Лэнли приходила сегодня на работу? ХЕККИТ. Не-е.

УЭМБЕРИ. Она не звонила? ХЕККИТ. Не-е.

УЭМБЕРИ. И никаких сообщений от нее?

ХЕККИТ. Не-е. Если она позвонит, сказать, что вы спрашивали?

УЭМБЕРИ (сердито передразнивает). Не-е! У вас есть тут где-нибудь еще аппарат?

ХЕККИТ. Ага. В гостиной.

УЭМБЕРИ. Пойду, посмотрю, что там. (Уходит в левую дверь).

ЛОМОНД. Кто это такая - мисс Лэнли?

ХЕККИТ. Да возится тут с бумажками...

ЛОМОНД. То есть, секретарша. И кто она такая?

ХЕККИТ. Мисс Лэнли.

ЛОМОНД. Это я уже понял. Она что, сестра того самого Лэнли, которого посадили?  ХЕККИТ. Да. Джонни. Получил три года за кражу.

ЛОМОНД. За кражу, значит. Она хорошенькая?

ХЕККИТ. Да-а.

ЛОМОНД (идет к пианино).  Мисс Лэнли играет на фортепиано?

ХЕККИТ. Нет, это шеф.

ЛОМОНД. Мертенс? Ах да, я слышал об этом.

ХЕККИТ. Если он не накачивается до потери пульса морфием или кокаином, то иногда так играет... что просто мурашки по коже.

ЛОМОНД. Музыка как способ забыться. Такое бывает.

ХЕККИТ. Я, вообще-то, музыку люблю, но то, что он играет...

 

Он пытается, ужасно фальшивя, напеть Ноктюрн №2 Шопена, Ломонд садится за инструмент и начинает его играть.

Да-да, это... до чего же красиво. Кто ее сочинил?

 

Ломонд кивает ему на листы нот, лежащие на рояле. Хеккит подходит, берет партитуру, читает.

Шо-пин! Ого! Китаец! (Звонок.) Простите. (Выходит в центральную дверь.)

 

Ломонд остается один. Внезапно он видит, как поворачивается канделябр на стене, и книжный стеллаж  начинает приоткрываться.

 

ЛОМОНД. Кто там?

 

Ответа нет, а стеллаж тут же закрывается.

Ах, вот как.

ХЕККИТ (входит с письмом). Это был посыльный.

ЛОМОНД. Сэм, в доме есть еще кто-нибудь, кроме вас и Мертенса?

ХЕККИТ. Никого. Старуха-кухарка заболела.

ЛОМОНД. Кто же готовит Мертенсу?

ХЕККИТ. Я.

ЛОМОНД. Шо-пин и кока-ин, да? (Показывает то ли на дверь в стене, то ли на стеллаж.) А что здесь?

ХЕККИТ (настороженно). Где?

ЛОМОНД. Да вот тут. (Показывает на дверь в стене.)

ХЕККИТ. А-а, тут… Да это раньше дверь была, а потом ее замуровали …

ЛОМОНД. Ах, так. А я думал...

ХЕККИТ (настороженно). Что?

ЛОМОНД. Что – что?

ХЕККИТ. Что вы думали?

ЛОМОНД. Да хорошо, что замуровали.

ХЕККИТ. О, черт! С вами, просто, чокнешься.

ЛОМОНД. Пойду-ка взгляну, где там мистер Уэмбери.

 

Ломонд уходит. Вдруг отодвигается шкаф, и из-за него появляется Джон Лэнли.

ЛЭНЛИ. Дверь к реке была открыта. Настежь. (Хеккит хочет проверить.) Брось, я ее уже закрыл.

ХЕККИТ. Черт возьми, кого угодно, а тебя, Джонни, я никак не ожидал.

ЛЭНЛИ. Огонь есть?

ХЕККИТ. Не-е. Я думал – я брежу.

ЛЭНЛИ. Мертенс в доме?

ХЕККИТ. Да. Наверху. Лежит больной. Глотнешь? (Наливает ему виски.) И давно ты на воле?

ЛЭНЛИ. Со вчерашнего дня.

ХЕККИТ. А выглядишь неплохо. Прямо как с курорта. Шучу.

ЛЭНЛИ. Скажи-ка мне, а чего это ты тут делаешь.

ХЕККИТ. Пристроился по дружбе. Хотя, лучше служить в полиции, чем у этого шакала.

 

Появляется Мертенс, что-то напевая.

МЕРТЕНС. Джонни?!

ЛЭНЛИ. Он самый.

МЕРТЕНС. Тебя уже выпустили? Я думал...

ЛЭНЛИ. Что? Слишком рано, да?

МЕРТЕНС. Да нет, что ты. Малыш! Какой сюрприз! Выпьешь?

ЛЭНЛИ. Спасибо, я уже.

МЕРТЕНС (увидел графин с виски, в котором сильно поубавилось). Хеккит!!! (Хеккит пытается что-то сказать.) Потом. Ну, Джонни, как ты выкрутился на этот раз? Говорят, ты там себя примерно вел и даже защитил охранника, когда один из арестантов вцепился ему в глотку.

ХЕККИТ. Ты помог легавому?

ЛЭНЛИ. Не твое дело. (Мертенсу.) Почему вы перестали платить Мэри, как мы договаривались?

МЕРТЕНС (делает знак Хеккиту исчезнуть). Пошел вон.

 

 Хеккит  уходит.

 

Ты что-то спросил?

ЛЭНЛИ. Почему вы перестали платить Мэри.

МЕРТЕНС. Потому что мне такая благотворительность не по карману.

ЛЭНЛИ. Я вам оставил полторы тысячи фунтов.

МЕРТЕНС. Ну, знаешь ли, а твоя защита, а...

ЛЭНЛИ. Я знаю тариф. Почему вы перестали ей платить?

МЕРТЕНС. Почему, почему. Я окружил ее заботой. Юное создание, совершенно одинокое, без работы. Я решил, что будет лучше, если она куда-нибудь устроится, чтобы отвлечься от грустных мыслей. Я заботился о Мэри, как нежно любящий отец.

ЛЭНЛИ. На будущее, оставьте ваши нежные чувства при себе.

МЕРТЕНС. Но, Джонни, дорогой мой!

ЛЭНЛИ. И зарубите себе на носу; если я узнаю про какое-то скотство, как тогда с Гвендой Милтон, - я вас прикончу. Еще быстрее, чем Колдун.

МЕРТЕНС. Все хотят меня прикончить! (Смеется). Колдун! И ты веришь в эти сказки? Как мило! Колдун! Вот я стою перед тобой - живой и невредимый! А где твой Колдун? (Садится за пианино и играет фразу из «Я люблю тебя» Грига. Лэнли оглядывается вокруг.) Как поэтично! Смерть на морском дне, в сиднейском порту... или нет... затаиться, спрятаться... выслеживать из зарос­лей... как дикий волк... ободранный голодный волк!

ЛЭНЛИ. Он в Лондоне. И вы это сами знаете. Может, он уже в этом доме.

МЕРТЕНС. (Смеется). Музыка!!! Ни одна женщина в мире не может затронуть душу мужчины так, как это делает музыка.

ЛЭНЛИ. Даже Гвенда Милтон?

МЕРТЕНС (прерывает игру). К черту вашу Гвенду Милтон, вместе с ее братом! С подохшим или живым! Я не хочу больше слышать это имя! (Пьет.) Ах, чего, собст­венно говоря, я так волнуюсь? Дорогой мой Джонни, я не собираюсь с вами спорить. Ну, скажите же, что вам от меня нужно?

ЛЭНЛИ. Для начала немного денег.

МЕРТЕНС (саркастически). Все хотят от меня денег.

ЛЭНЛИ (Достает из кармана нитку жемчуга.) Во сколько вы оцените вот это?

МЕРТЕНС. (Хочет взять, но тут же отдергивает руку.) Откуда это у вас?

ЛЭНЛИ. Припрятал у одного моего дружка. Это всё, что у меня есть, и за что я сидел два года.

 

Мертенс берет ожерелье.

 

Почему вы сказали Мэри, что я знаю, где лежит все остальное? Напарник, которого вы мне тогда подсунули, смылся забрав все с собой!

МЕРТЕНС. (Встает, и идет к столу, изучает жемчуг через лупу.) А если он не смылся?

ЛЭНЛИ. То есть?

МЕРТЕНС. Он все спрятал. Он сказал мне об этом перед тем, как я ему помог бежать в Южную Африку. Вы ведь знали мой дом на Кэмбден-стрит?

ЛЭНЛИ. Конечно, знал.

МЕРТЕНС. Я пустил его пожить в этом доме несколько дней. Весь ваш товар он спрятал в водяном баке на чердаке, где он до сих пор и лежит.

ЛЭНЛИ. Хотел бы я знать, черт возьми, что у вас сейчас на уме. Что ж вы гноите это все до сих пор?

МЕРТЕНС. Мой дорогой, не будьте глупцом. Да, вы отсидели два года. Но вы за это и получаете. То, что спрятано на чердаке потянет тысяч на двадцать фунтов... В конце концов, эти два года - плата за эти тысячи.

ЛЭНЛИ. Это правда, я за это заплатил.

МЕРТЕНС. Раньше было слишком рискованно доставать этот товар. А теперь, пожалуй, можно. (Откладывает жемчуг, берет ключ и подходит к Лэнли). Дом по-прежнему принадлежит мне, я могу дать вам ключ. Забирай все барахло. Хоть сегодня ночью.

ЛЭНЛИ. Я должен все обдумать. Если же это какая-то ловушка, чтобы убрать меня с дороги...

МЕРТЕНС. Джонни, я делаю благородный жест по отношению к вам и вашей сест­ре.

ЛЭНЛИ (хмурясь). Не знаю... Мэри хочет, чтобы мы уехали жить в деревню. Она умоляет, чтобы я начал новую жизнь.

МЕРТЕНС  (Продолжает играть ключом.) Ну, вот и прекрасная возможность, чтобы это сделать. Разве можно начать новую жизнь без капитала? А тут он у вас в кармане! Пятьдесят тысяч! (Джонни не решается взять ключ .) Ну что ж, как хотите. (Снова отходит к столу.) Ну, а за эту ниточку я могу дать вам двадцать фунтов, чтобы сейчас как-то перебиться.

ЛЭНЛИ. Двадцать фунтов? Это стоит не меньше сотни! Послушайте, Вильям, если я предлагаю товар, то хочу за него настоящую цену. Иначе, я поищу другого барыгу.

МЕРТЕНС. Барыгу?!? (Кидает ему ожерелье.) Выбирайте выражения!

ЛЭНЛИ. Не будьте так щепетильны, Мертенс.

МЕРТЕНС (с горечью).  Я его все время защищал - и вот тебе благодарность! Вот ваши два­дцать фунтов.

ЛЭНЛИ (берет деньги, хочет уйти, но затем возвращается.) Какой, вы сказали, номер дома?

МЕРТЕНС (усмехнувшись). Давно бы так. Пятьдесят семь. Вот ключ. (Рисует на листке.) А вот план, на котором все обозначено. Зайдете с черного хода.

ЛЭНЛИ (Лэнли прячет все по карманам). Но если вы надумали меня обуть...

МЕРТЕНС (с деланным возмущением.) Обуть! Господи, ну и нахватались вы там словечек! Итак, Джонни! Вы, значит, собираетесь с Мэри в деревню? Вы опасаетесь, что я к ней слишком нежно отношусь?

ЛЭНЛИ (резко). Послушайте, мистер Мертенс, мне бы очень не хотелось быть повешенным из-за того, что придется вас пришить.

МЕРТЕНС. Лучше пусть вздернут Колдуна, да? Колдун! Еще не родился человек, который смог бы меня испугать! (Дверь слева распахивается, и входит Ломонд. Мертенс вздрагивает.)

ЛОМОНД. Привет! Я не помешал?

МЕРТЕНС. Входите, доктор, входите! Это - мой хороший друг. Мистер Лэнли!

ЛОМОНД. А-а! Мистер Лэнли. Вы, кажется, где-то путешествовали?

ЛЭНЛИ (грубо). Ага, по тюремным камерам.

 

Из центральных дверей появляется испуганный Хеккит.

ХЕККИТ. Шеф! Там вас спрашивают.

МЕРТЕНС. Кто еще?

   ХЕККИТ. Имени я не знаю. Передали: «Скажи мистеру Мертенсу - я от Колдуна!»

ЛОМОНД. От колдуна! Впустите немедленно! (Хеккит уходит.)

МЕРТЕНС. НЕТ!!!

ЛОМОНД. Я знаю, что я делаю! (Достает револьвер.)

МЕРТЕНС. Доктор! Вы сошли с ума? А что если...

ЛОМОНД. Помолчите!

 

Дверь медленно открывается, и входит Кора-Энн. Увидев револьвер, она смеет­ся. За ней следует перепуганный насмерть Хеккит.

 

КОРА-ЭНН. Струсили, господа?

МЕРТЕНС. Кора-Энн?!

ЛОМОНД. Вы... я чуть разрыв сердца не получил!

КОРА-ЭНН. Санитары на подходе. Мне нужно поговорить с вами, Мертенс.

МЕРТЕНС. К вашим услугам, дорогая. (Лэнли.) Итак, Джонни! Если вам что-то понадобится, вы знаете, как меня найти. (Лэнли уходит. Хеккиту.) Эй ты,  убирайся отсюда!

ХЕККИТ. Только не таким тоном!

МЕРТЕНС. Пошел вон, я сказал!

ХЕККИТ. В следующий раз я найму себе другого адвоката!

МЕРТЕНС. В следующий раз ты будешь сидеть вдвое дольше.

ХЕККИТ. Лучше за решеткой, чем у такого как вы! (Уходит.)

МЕРТЕНС (поворачиваясь к Коре-Энн и Ломонду). Вот и делай после этого людям добро.

 

Кора-Энн делает знак Мертенсу, что хотела бы говорить с ним без свидетелей. Тот в свою очередь поворачивается к Ломонду.

 

 Если вы позволите, доктор…

ЛОМОНД. Что, уже не страшно? Дайте-ка мне сначала послушать ваш пульс. (Берет его руку.) Учащен, но в пределах нормы. Пойду, заберу свой саквояж и шляпу. Я их оставил у вас наверху. Я еще зайду проститься?

 

 Ломонд уходит. Пауза.

 

МЕРТЕНС. Ну что ж, поговорим о нас, дорогая Кора-Энн! Ах! Вы все прекрасней и прекрасней. Ну, и где же ваш драгоценный супруг?

КОРА-ЭНН. Вы полагаете, что если вы еще живы, то это означает, что он мертв?

МЕРТЕНС. Остроумно!

КОРА-ЭНН (оглядываясь). Итак, вот оно – любовное гнездышко. Мы с Гвендой не были знакомы. Жаль. А Артур, как он любил свою сестру! Я узнала о ее самоубийстве, когда была в Австралии, и сразу вернулась сюда.

МЕРТЕНС. И не дали мне телеграмму? Я бы вас встретил.

КОРА-ЭНН. Мертенс, перестаньте кривляться. (Оглянувшись на двери, тихо.) Лучше послушайте, что я вам скажу, пока не вернулся этот доктор. Почему вы не уезжаете? Прочь из Лондона, куда угодно, где вас никто не знает, под чужим именем? У вас достаточно денег, чтобы это сделать.

МЕРТЕНС. Вы хотите нагнать на меня страху, хотите, чтобы я покинул Англию?

КОРА-ЭНН. Да что мне ваш страх! С меня достаточно моего собственного! ОН вас достанет, Мертенс! Достанет! Поэтому я и пришла, поэтому и не сплю ночами.

МЕРТЕНС. Ну-ну, моя дорогая. (Делает движение, погладить ее.) Не надо так за меня переживать.

КОРА-ЭНН (отбрасывая его руку). За вас! Да я бы пальцем не шевельнула, чтобы вас защитить. Артур – вот за кого я боюсь! Исчезните! Испаритесь! Заставьте его забыть, что он должен вас убить.

МЕРТЕНС. О Боже! Как гениально! Он боится сунуть нос в Англию, и прислал вас, чтобы выманить меня отсюда!

КОРА-ЭНН. Если он вас убьет – то именно здесь. В этой комнате. На том самом месте, где вы разбили сердце его сестре. Вы, идиот!

МЕРТЕНС. Не такой уж идиот, чтобы самому лезть в капкан. Предположим, - Колдун жив. В таком случае, самое безопасное место для меня – Лондон. В Аргентине, в Бразилии, тут бы он меня поджидал… Стоило бы мне только с трапа сойти… Нет-нет, моя дорогая, так легко меня не купить…

КОРА-ЭНН. Запомните, если вы не уедете, жить вам осталось не больше суток.

 

Хочет уйти, но входит Ломонд с саквояжем и шляпой.

 

ЛОМОНД. Итак, вы уже все высказали, что хотели, Кора-Энн?

КОРА-ЭНН. Я вам, кажется, уже говорила, доктор, - только близкие мне люди могут называть меня по имени.

ЛОМОНД. Я и есть самый лучший друг, который у вас когда-либо был.

МЕРТЕНС (взяв трость и бокал, направляется к роялю, чтобы нюхнуть кокаина и выпить). Она понятия не имеет, кто ее лучшие друзья.

ЛОМОНД. И мне так приятно каждый раз, когда я вас вижу.

КОРА-ЭНН. Господи, ну, просто, смешно! (Смеется.)

ЛОМОНД. 0! Я заставил повеселеть печальные глаза безутешной вдовы!

КОРА-ЭНН. Вдовы! Забудьте про это! Иногда мне кажется, что будь я одна... нет, не так. Просто... Иногда я думаю, что было бы лучше, если  бы мы с ним не встретились.

ЛОМОНД. Он был классным парнем, да?

КОРА-ЭНН. Потрясающим! Но не для женитьбы.

ЛОМОНД (смотрит на Мертенса). Вы были влюблены в него?

КОРА-ЭНН. Я и сама, честно говоря, не знаю этого.

ЛОМОНД. Сами не знаете? Но вы уже не девочка, чтобы не знать, что чувствует ваше сердце.

КОРА-ЭНН. Да это так…  Но все время куда-то бежать, проводить медо­вый месяц в одноместной каюте - разве это семейная жизнь? Я думаю, не нужно быть доктором, чтобы это понять.

ЛОМОНД. Пусть он бегает один, забудьте его, Кора-Энн!

КОРА-ЭНН. А вам-то что до меня? Вы думаете, он этого хочет? Чтобы я его оста­вила?

ЛОМОНД. Не знаю, есть ли на свете такой мужчина, ради которого женщине, по­добной вам, стоило бы страдать. И потом, рано или поздно, но его все равно изловят.

КОРА-ЭНН. Если он еще жив.

ЛОМОНД. Если он еще жив. (Взглянул на Мертенса, потом сел.) Но поймать его, все-таки, поймают.

КОРА-ЭНН. Зачем вы это говорите! (Взглянула на Мертенса и тоже села.) Доктор Ломонд, мой муж, Колдун, он, действительно, в опасности. Но дело не в полиции. Хотите, я вам скажу в чем?

ЛОМОНД. Если это прилично.

КОРА-ЭНН. Не беспокойтесь! Я скажу вам честно, доктор: на всем свете есть толь­ко один человек, который может быть для Генри Артура Милтона опасен. И этот человек - вы!

ЛОМОНД. Это комплимент! Ну, и что же вы хотите от меня?

КОРА-ЭНН. Что я хочу?

ЛОМОНД. Кора-Энн... Кора-Энн, вы мне очень нравитесь.

КОРА-ЭНН (взглянув на Мертенса). Порядочная женщина не может такое слушать.

 

Мертенс, краем глаза наблюдающий эту сцену, начинает снова наигрывать на пианино.

ЛОМОНД. Кора-Энн, вы безумная! КОРА-ЭНН. Почему?

ЛОМОНД. Такая роскошная женщина, и вдруг, жертвует какому-то призраку лучшие годы своей жизни.

КОРА-ЭНН. Зачем вы это говорите!

ЛОМОНД. Разве такая жизнь для вас? Еще год-два, и у вас будет нервный срыв, горяч­ка.

Стоит ли он таких жертв? (Придвигается к ней.)

КОРА-ЭНН. Вас это заботит, как врача, или здесь озабоченность другого рода?

ЛОМОНД. Как вы захотите. Дорогая моя Кора-Энн, я хочу вам искренне помочь.

КОРА-ЭНН. Помочь? (Пытается отодвинуться.) А вы не могли бы хотеть этого, соблюдая чуть большую дистанцию?

ЛОМОНД (опять придвигаясь). Простите мне мою шотландскую прямолинейность, но вы мне очень симпатичны.

КОРА-ЭНН (пытаясь освободиться). Черт возьми, это уже слишком! Вы что ду­маете, я из дерева что ли?

ЛОМОНД. Только ваша голова.

КОРА-ЭНН. Что вы хотите? Что это за игра?

ЛОМОНД. Вы хотите правду? Я делаю вам предложение: бегите от него, бросьте этого Колдуна и все, что с ним связано. Найдите себе другую жизнь. (Она все-таки выворачивается, он смеется.) Вы не находите меня привлекательным, а? Но я, правда, желаю вам только хорошего. (Хочет обнять ее сзади, она отдаляется.)

КОРА-ЭНН. Я все-таки и не понимаю вашу игру! Ведь за этим что-то стоит?

ЛОМОНД. Я клянусь вам...

КОРА-ЭНН (неистово). Вы хотите... вы хотите... Я знаю, что вы такое! Я знаю - то, что я выбрала - это ад, но я не покину его! (Хватает сумочку.)

ЛОМОНД. Я хотел дать вам шанс.

КОРА-ЭНН. Шанс по имени доктор Ломонд? Если Генри Артур Милтон когда-нибудь скажет мне: «Ты мне надоела! Я сыт тобой!», - тогда я уйду. Уйду, куда сама захочу, а не куда захотите вы. Ваш шанс - это ваш мужской интерес - Гвенда Милтон уже поимела такой шанс! Плевать я хотела на эти ваши шансы! (Уходит.)

МЕРТЕНС (прекратив играть, наблюдает финал сцены и поет вслед Коре-Энн). «Я люблю тебя сегодня и навеки!» (Смеется.) Доктор, доктор. А вы ее недурно прихватили.

ЛОМОНД. Да. (Понимает, что зашел слишком далеко. Берет шляпу и саквояж). Да.

МЕРТЕНС. С женщинами всегда не просто. У меня такое чувство, что вы ей нравитесь.

ЛОМОНД (отстранено). Вы думаете? Может, она согласится со мной пообедать?

МЕРТЕНС. Может быть. И расскажет вам что-нибудь про Колдуна? Влюбленные жен­щины, как известно, способны на многое. (Ломонд быстро уходит. Мертенс, подумав, направляется к телефону.) Мертенс, Вильям Мертенс... А, это вы Браун! Передайте мистеру Уэмбери, что я прошу его немедленно выслать полицейский наряд на Кэмпден-стрит 57... Хорошо. Если у него есть вопросы, он может мне перезвонить.

 

Кладет трубку, и задумывается. Потом вздрагивает, как будто что-то услы­шав, хватает трость и достает из нее кинжал. Снова вздрагивает, прислушивается и панически смотрит на окна и на центральную дверь, которая вдруг открывается. Бросается вперед и запирает ее, после чего замирает, переводя дух, а затем резко идет к роялю и начинает яростно играть, заглушая все остальные звуки и свой собственный страх. За стеклом дверей возникает знакомый силуэт Блисса. Тихо и неподвижно он стоит и слушает музыку. Затемнение.

 

конец первого АКТА

                                                       ВТОРОЙ АКТ

 

ПЕРВАЯ КАРТИНА

Кабинет Уэмбери. Все, как в первом акте.

Вечер. Дверь в коридор распахнута настежь. Сеет только над письменным столом и в коридоре. Уэмбери входит из двери слева, снимает пальто, броса­ет взгляд на телефон и, неожиданно замурлыкав «Мэри-Мэри», идет набирать номер.

ЛОМОНД (появляется в открытой двери). Уэмбери?

УЭМБЕРИ (быстро кладет трубку). Ломонд? Что вы делаете здесь так поздно?

ЛОМОНД (входит, неся в руках чайник). Осматривал одного из наших полицей­ских. Простуда, жар, распухшие гланды. Ничего страшного. Мне вскипятили воду. Хотите чаю?

УЭМБЕРИ. Нет. Я собирался  уже... А, впрочем, да, пожалуй! (Снова снимает пальто и включает свет.)

ЛОМОНД. Как там погода снаружи?

УЭМБЕРИ. Что-то невразумительное. Дождь борется с туманом.

ЛОМОНД (приносит чайные пакетики, кипяток). К черту обоих!

УЭМБЕРИ. Терпеть не можете Лондон?

ЛОМОНД. Эта страна не для меня. Вечный поединок дождей с туманами. Порой я раскаиваюсь, что уехал из Индии.

УЭМБЕРИ. Блисс считает, что больше года вы здесь не продержитесь.

ЛОМОНД. Блисс! Он только об этом и мечтает. Уверяю вас, я не уеду отсюда до тех пор, пока мы не поймаем Колдуна. Блисс не переносит меня, с чего бы это?

УЭМБЕРИ. А вы знаете кого-нибудь, кого он переносит? Кроме себя самого!

ЛОМОНД. Сегодня днем в клубе я слышал о нем странную историю. Один мой знакомый врач клялся, что, находясь как-то по работе в Вашингтоне, видел Блисса в психиатрической лечебнице.

УЭМБЕРИ. Блисса?

ЛОМОНД. В наркологическом отделении. Его выписывали.

УЭМБЕРИ. И когда это было?

ЛОМОНД. Это, как раз, самое странное. Четырнадцать дней назад.

УЭМБЕРИ. Но он же здесь уже гораздо дольше.

ЛОМОНД. Вы хорошо знаете Блисса?

УЭМБЕРИ. Не так чтобы очень. Мы познакомились, когда он вернулся из Америки.

                                         

Входит Блисс.

 

Добрый вечер, Блисс.

БЛИСС. Добрый вечер. Мне нужна пушка.

УЭМБЕРИ. Простите, что?

БЛИСС. Револьвер.

УЭМБЕРИ. Ах, так. Старшему инспектору Скотланд-Ярда понадобился револьвер. Зачем он вам, Блисс? (Ломонду.) Может, где-то завелись мыши?

БЛИСС. Скорее, крысы. Но вам ничего не опасаться.

УЭМБЕРИ. Блисс, зачем вам револьвер.

БЛИСС. А что вам за дело?

УЭМБЕРИ. Как, что? Это ведь мой отдел.

БЛИСС. У вас есть основания, чтобы мне его не выдать?

УЭМБЕРИ. Нет. (Достает из ящика письменного стопа револьвер и отдает Блиссу. Тот сразу хочет уйти, но Уэмбери задерживает его.) А как насчет того, чтобы расписаться в получении? Или вы забыли должностные инструкции?

БЛИСС. Я так долго не был в этой чертовой Англии, вы же знаете. (Расписывает­ся и идет к выходу.)

ЛОМОНД (разглядывавший его все это время). Всего хорошего, Блисс.

БЛИСС (мрачно). Спасибо, профессор. Вы уже поймали Колдуна?

ЛОМОНД. Пока нет.

БЛИСС. Напишите еще пару книжек. Может, тогда получится.

ЛОМОНД. Очень остроумно! Я еще не поймал Колдуна, но могу вам сказать, что мне достаточно протянуть руку, и он - мой.

БЛИСС (глядит на него с недоверием). Еще одна теория, да?

ЛОМОНД. Никаких теорий. Полная уверенность.

БЛИСС. Позвольте мне дать вам совет. Генри Артур Милтон - это очень опасный человек. Предоставьте полицейскую работу делать полицейскому. Кстати, вы в последнее время виделись с миссис Милтон?

ЛОМОНД. Нет! Может быть, вы?

БЛИСС. Нет, не могу, знаете ли, вычислить, в какой из постелей ее искать.

ЛОМОНД (зло). Инспектор Блисс! Советую вам подбирать слова, когда вы говорите о тех, с кем у меня дружеские отношения!

БЛИСС. Смотрите-ка! Она вас, значит, уже окрутила! Ну, эта своего не упустит.

 

Ломонд резко поворачивается, Блисс с вызовом делает шаг навстречу.

 

УЭМБЕРИ. Доктор! Блисс! Довольно!

БЛИСС. А вы, Уэмбери, такой же сентиментальный идиот.

УЭМБЕРИ. Да, многие так говорят.

БЛИСС. Эта Мэри Лэнли - она ведь работает секретаршей у Мертенса, не так ли?

УЭМБЕРИ. Вы и это уже узнали? Блисс, вы прирожденный детектив!

БЛИСС. Я узнал и то, что у вас с ней, кажется, что-то есть?

УЭМБЕРИ. А что, ходят слухи?

БЛИСС. Как романтично! Красавица и ищейка.

УЭМБЕРИ. Тогда уж - красавица и чудовище! Нет, Блисс,  не детективом, вам нужно быть поэтом. Скажите-ка, а что вы в такой час здесь делаете?

БЛИСС. Вашу работу, Уэмбери, вашу работу! (Уходит, оставляя дверь откры­той.)

ЛОМОНД. Странный субъект. (Звонит телефон.)

УЭМБЕРИ. Весьма странный! (Берет трубку.) Да! Человек на чердаке на Кэмпден-стрит 57... (Соображает.) Нет, нет, Браун, это наш человек. Передайте им, что он не собирается украсть печную трубу, он выполняет мое поручение. (Кладет трубку.) Ночной патруль засек нашего человека.

ЛОМОНД. И что он делал на чердаке?

УЭМБЕРИ. Одна из подлых штучек Мертенса. Он хочет кое-кого убрать с дороги, и заложил его нам, а я не мог беднягу предупредить.

 

В коридоре кто-то спрашивает Уэмбери, затем мы видим Лэнли, с сумкой через плечо и повесткой, которую он отдает инспектору.

 

Добрый вечер, Лэнли.

ЛЭНЛИ. Здравствуйте, инспектор. Эткинс сказал, что я должен явиться к вам.

УЭМБЕРИ (забирает бумагу, ставит штемпель и делает себе пометку). Мне сообщили, что вы снова на свободе.

ЛЭНЛИ. Да, со вчерашнего дня. Мне немного скостили срок.

УЭМБЕРИ. Ваша сестра, наверное, очень обрадовалась?

ЛЭНЛИ (холодно). Да.

УЭМБЕРИ. Возможно, я смогу вам подыскать работу.

ЛЭНЛИ. В тюремной охране, что ли? Нет уж, спасибо. Если я и найду работу, то такую, что подходит для преступника.

УЭМБЕРИ. Можно подыскать и такую, Лэнли. Что поделываете сегодня вечером?

ЛЭНЛИ. Что подвернется. А чего это вы спрашиваете?

УЭМБЕРИ. Так. (Ломонду.) Доктор, как далеко отсюда до Кэмпден-стрит?

ЛОМОНД (подхватывает игру). Пару минут ходьбы.

УЭМБЕРИ. Значит, и оттуда можно очень быстро попасть в полицию?

ЛОМОНД. При желании, конечно.

УЭМБЕРИ (Лэнли). Знаете, я тоже сейчас выбираюсь отсюда в город. Может, со­ставите компанию, и поужинаем вместе? Я хотел бы с вами кое о чем потолковать.

ЛЭНЛИ. Извиняюсь, но я сегодня занят.

УЭМБЕРИ. Вот как? (Отдает повестку назад.) Адрес не изменился?

ЛЭНЛИ. Не изменился.

УЭМБЕРИ. Удачного вечера, Лэнли. В случае, если больше сегодня не увидимся.

ЛЭНЛИ. А вы думаете, что мы должны еще увидеться? (Идет к дверям.)

ЛОМОНД. Мистер Ленли, Мертенс представил вас как своего друга. Вы, действительно, большие с ним друзья?

ЛЕНЛИ. Чтоб он сдох! (Уходит.)

УЭМБЕРИ. Господи, вот же идиот! Ладно, Ломонд, пора уходить. А вы, не состави­те мне компанию, где-нибудь вместе поужинать?

ЛОМОНД. Спасибо, охотно.

 

Одевают плащи, продолжая разговаривать.

 

Скажите, а чем этот Мертенс так всем насолил. Все только и хотят, чтобы с ним посчитаться.

УЭМБЕРИ. Он их адвокат и подельщик. (Собирает свои вещи.) Все эти ребята его ненавидят, но не выдают. Мертенс слишком много про них знает.

 

Открывает дверь, чтобы выйти, но на пороге Мертенс. В смокинге и пальто. Пьян.

МЕРТЕНС. Ну, что нового? Поймали вы уже Джонни?

УЭМБЕРИ. Это не ваше дело.

МЕРТЕНС (видит Ломонда). А-а-а, специалист по недугам и римскому праву! Доро­гой Уэмбери, такое сочетание встретишь нечасто!

УЭМБЕРИ. Какого черта вы приплелись сюда, покинув ваш дом?

МЕРТЕНС. Вы этого понять. Где уж там! Вот доктор - он, может, и способен понять мои душевные порывы. Представляете, я хожу по улицам в сопровождении охраны! (Смеется, изображая прогулку.) Мистер Мертенс и полицейский эскорт! Хорошо, да? (Вы должны рассказать об этом Коре-Энн... она это оценит! (Подзывает Ломонда, доверительно.) Доктор, тут есть один маленький ресторанчик, недалеко от оперного театра. Уютные отдельные кабинеты, очень практично.

УЭМБЕРИ. Шли бы вы лучше домой, Мертенс.

МЕРТЕНС (внезапно со страхом). Домой? Нет, только не домой, Уэмбери, только не домой! Я больше не могу находиться в доме, поймите. Хеккит ушел! Просто испарился! Запишите показания! (Идет столу, диктует.) Золото, серебро - все исчезло. А потом я слышу все время какие-то звуки - странные поскри­пывания. Вы же знаете, что это такое - быть одному в доме... (Шатаясь, встает.) Занавески шевелятся, словно за ними кто-то стоит, из-за дверей высовываются чьи-то руки. Ты видишь, как блестит лезвие... как приближается темный силуэт... тень... ты чувствуешь чей-то взгляд, слышишь зловещий смех... Даже здесь! (Выхватывает кинжал и наступает на обоих.) ПРОЧЬ! ПРОЧЬ! (Вскакивет на скамью.) Я не боюсь тебя! Я - Мертенс! Мертенс из Дептфорда! (Отключается и валится вниз.)

УЭМБЕРИ (хватает его и забирает оружие). Доктор, что это с ним такое?

ЛОМОНД (проверяет его зрачки и пульс). Морфий. Передозировка. Куда его можно положить?

     УЭМБЕРИ. Куда… В одну из камер. Там в каждой по топчану.

 

Ломонд помогает Уэмбери поставить Мертенса на ноги, и тот ведет его в левую дверь.

 

Все в порядке, я доведу его. (Утаскивает Мертенса.)

 

Оставшись один, Ломонд поднимает кинжал, задумчиво смотрит на него  и вставляет его обратно в трость. В коридоре слышны женские шаги, появляется Кора-Энн.

ЛОМОНД (не оборачиваясь). О! Моя будущая невеста!

КОРА-ЭНН. Добрый вечер, доктор! Что случилось? Вы потеряли записную книжку или часы?

ЛОМОНД (берет ее руку). По-моему, это с вами что-то случилось. Вы так взволнова­ны!

КОРА-ЭНН. Мне никогда в жизни не приходилось ждать мужчину больше пяти минут. Вас я прождала более часа!

ЛОМОНД (всплеснув руками). Бог мой! Я же пригласил вас вместе пообедать!

КОРА-ЭНН. А сейчас уже время ужинать!

ЛОМОНД. Меня вызвали сюда к больному. Ну, и я совершенно забыл!

КОРА-ЭНН. Ну что ж, понимаю. Когда меня сюда вызывают, я тоже начинаю стра­дать провалами памяти.

ЛОМОНД. Простите меня, прошу вас! (Наклоняется поцеловать ей руки.)

 

Возвращается Уэмбери и недоуменно наблюдает эту сцену.

 

 КОРА-ЭНН. Добрый вечер, Уэмбери. (Идет к его столу и с очаровательной улыбкой садится в его кресло.) Скажите, как это вы выносите - столько здесь сидеть? Вам дурно не становится?

УЭМБЕРИ. Да нет, я уже привык.

КОРА-ЭНН. Но вы ужасно выглядите. У вас круги под глазами.

УЭМБЕРИ. Что там круги! Если бы вы видели мой желудок!

ЛОМОНД. Кора-Энн, бедняжка! А одна такая большая девочка разве не могла поесть?

КОРА-ЭНН. Я подумала, что лучше питаться под присмотром врача.

ЛОМОНД. А кто присмотрит за самим врачом?

КОРА-ЭНН. Вы что, боитесь, что я вас отравлю?

ЛОМОНД. Да, мое сердце.

КОРА-ЭНН. Неужели у вас нет сочувствия к бедной безумной женщине.

ЛОМОНД. Напротив, но, дорогая Кора-Энн...

КОРА-ЭНН. Но, но!.. У вас всегда эти «но»! Слушайте, шотландец, я плачу!

ЛОМОНД. Мысль хорошая, но у меня еще есть работа.

КОРА-ЭНН. Работа! Знаю я, что у вас за работа! Вы хотите, чтобы Артур, обяза­тельно, попал на виселицу. Вот ваша работа! Ну что ж, раз вы не хотите со мной поужинать, я могу и одна. Я сэкономлю деньги, а вы ваше драгоценное время. (Идет к двери.)

ЛОМОНД. Радость моя, куда же вы в такой час.

КОРА-ЭНН. Найду что-нибудь. Может кто-то составит общество и даже развлечет игрой на рояле. Есть один на примете. Счастливо, мистер Уэмбери. (Уходит.)

ЛОМОНД. Это прозвучало как угроза.

УЭМБЕРИ. Знаете, доктор, было бы лучше, если бы вы попытались не влюбиться в жену Колдуна.

ЛОМОНД. А что так?

УЭМБЕРИ (набирает номер телефона). Две трагедии в один раз - это слишком для моих слабых нервов. (В трубку.) Браун, передайте дальше, чтобы срочно занялись поисками Хеккита. Мертенс заявил, что он его обчистил и сбежал. (Ломонду.) Этому Мертенсу лучше бы убраться из Дептфорда. Пока не поздно.

 

Блисс вводит в комнату Лэнли.

БЛИСС. Его только что взяли. Я подумал, что, может, вам захочется полюбоваться на будущего шурина! Задержан на Кэмпден-стрит 57.

УЭМБЕРИ. Что в карманах?

БЛИСС. Ничего. Только зажигалка.

ЛЭНЛИ. Спасибо, Уэмбери. У таракана больше мозгов, чем у меня. Иначе бы я здесь не был. Но все  же - спасибо.

УЭМБЕРИ. Что вы можете сказать, Лэнли.

ЛЭНЛИ. Я искал товар, за который получил три года срока. Мне сказали, что он находится в водяном баке на чердаке. Я хотел его забрать, но там ничего не оказа­лось. Вот и все. Кто меня заложил? - Ну, ладно. Можете ничего не говорить. Я и так это знаю.

МЕРТЕНС (возвращается, покачиваясь). Джонни! Неужели ты опять что-то натво­рил? В чем тебя обвиняют?

ЛЭНЛИ. Вы хорошо знаете, дьявол, в чем меня обвиняют.

МЕРТЕНС. Бедная пташка! Пусть ему дадут, все что он попросит. За мой счет.

ЛЭНЛИ. Спасибо за ключ, Вильям. Но в водяном баке ничего не было.

МЕРТЕНС. Ключ? Бак? О чем это он говорит? Я понятия не имею обо всей этой чепу­хе.

ЛЭНЛИ. Меня слишком рано выпустили, да? Я помешал тебе добраться до моей сестры, да? Ты, скотина! (Лэнли бьет Мертенса в живот, начинается потасовка.)

БЛИСС (схватив Лэнли). Он ранен?

ЛОМОНД (держит Мертенса). Нет, нет.

ЛЭНЛИ. Ты подохнешь! Ты уже труп! Я это сделаю! Я! Я!

БЛИСС. Ну, ну, не нужно быть таким эгоистом.

 

ЗАТЕМНЕНИЕ

III АКТ

 

Кабинет Уэмбери. Два часа спустя.

УЭМБЕРИ (заходит в кабинет). Зайдите еще на минуту, я должен вам кое-что показать. (Идет к письменному стопу.) Как наш больной полицейский? Ему лучше?

ЛОМОНД. Скоро будет на ногах, не волнуйтесь. У вас что-нибудь новое от Блисса?

УЭМБЕРИ. От Блисса? Почему от Блисса?

ЛОМОНД. Он ведь, наверное, сдав Лэнли, теперь караулит у Мертенса?

УЭМБЕРИ. Нет, там сейчас Аткинс. А Блисс внизу в камерах, - хочет допросить Лэнли. Я вам хочу показать то, что было найдено у Джонни. (Достает из ящика стола ключ и карту и передает их Ломонду.)

ЛОМОНД. «Кэмпден-стрит 57. Можете придти в любое время».

УЭМБЕРИ. Это написано рукой Мертенса. И дом 57 принадлежит ему. Это полностью защищает Лэнли от суда. Господин адвокат, должно быть, был изрядно пьян, иначе, он никогда бы такого не написал. Первый раз в жизни он совершил ошибку.

ЛОМОНД. То есть?

УЭМБЕРИ. Это же доказывает, что Лэнли оказался в доме, исключительно, с ведо­ма Мертенса. Ни о каком незаконном проникновении в жилище не может быть и речи. И ключ, найденный при нем, еще одно тому подтверждение.

ЛОМОНД (разглядывает брелок на ключе). «Мертенс». Да. Здесь уже не один алкоголь, а и кокаин вдобавок.

УЭМБЕРИ. Клянусь, этого будет достаточно. Слава богу, что Лэнли сидит у нас. Он мог бы Мертенса, и вправду, прикончить. (Звонит телефон.)

ЛОМОНД. Лэнли вместо Колдуна?! (Смеется.)

УЭМБЕРИ. Да, слушаю. - ЧТО? - КОГДА? - Поднимите всех людей, оповестите все патрули по городу! Да, и срочно сообщите об этом Аткинсу, который дежурит в доме у Мертенса. Контролировать каждый шорох! (Набирая номер, Ломонду.) Лэнли сбежал! Видит бог, доктор, он уже где-нибудь там подбирается к Мертенсу. (В телефон.) Скотланд-Ярд Лондон? Центрального диспетчера! (Ломонду.) Проклятие! Как же это они его проморгали! (в телефон.) Дептфорд, инспектор Уэмбери. Сообщи­те на все станции, всем службам: принять меры к задержанию Джона Лэнли. Сбежал сегодня ночью из полицейского участка в Дептфорде. 27 лет, рост метр семьдесят один, одет в... (Смотрит на Ломонда.)

ЛОМОНД. ...в синий костюм.

УЭМБЕРИ. Синий костюм. Спасибо. (Кладет трубку, себе.) Как же это он удрал?

ЛОМОНД. На этот счет у меня есть собственная теория. (Взглянул на часы.) Гос­поди, уже ночь!

БЛИСС (входит с сумкой в руках и ведет за собой Хеккита. На последнем наруч­ники.) Вот взгляните, кого мы тут имеем.

ЛОМОНД. Надеюсь, чтобы допросить его, моя помощь не нужна. Спокойной ночи всем! (Уходит.)

ХЕККИТ. Приветствую вас, мистер Уэмбери! (Показывает на наручники.) Гляньте, что они со мной сделали. Замолвите словечко, чтобы так то уж не изгилялись.

УЭМБЕРИ. Блисс. Лэнли сбежал.

БЛИСС и ХЕККИТ (в один голос). Что!?

УЭМБЕРИ. Об этом потом. Что у нас с Хеккитом?

БЛИСС. Один из патрульных узнал его и захотел проверить, что в его сумке. Хеккит оказал сопротивление и даже попытался сделать ноги.

ХЕККИТ. Это вранье! Вы нарушаете присягу! Я-то знаю, как было дело!

УЭМБЕРИ. Спокойнее, Хеккит!

ХЕККИТ. Я только сказал: «Если вам нужна сумка, о'кей, забирайте ее!

БЛИСС. И тогда патруль забрал его вместе с сумкой.

ХЕККИТ. Первое правдивое слово, которое вы сказали.

УЭМБЕРИ. Что в сумке?

ХЕККИТ. Именно про сумку я и хочу сказать. Честно говоря, я ее нашел. Вижу - лежит какая-то сумка, ну, и говорю себе: «Сэм! Интересно, а что в ней такого может быть?» Вот так оно все и было!

УЭМБЕРИ. Ну, и? Чем тебя порадовала сумочка?

ХЕККИТ. Если я солгал, пусть меня разразит на месте гром!

УЭМБЕРИ. Давай дальше! Грома не предвидится.

ХЕККИТ. Я уже хотел нести сумку в полицию, и тут появляется этот чертов наряд.

УЭМБЕРИ. Дайте-ка я сам посмотрю. (Пока он заглядывает в сумку, Блисс снима­ет с Хеккита наручники. Уэмбери извлекает серебряный чайник.) Ну, и что это такое?

ХЕККИТ (якобы изумляясь). Господи помилуй! Это же чайник из дома Мертенса. Я же сам вчера его чистил! Вот так совпадение» Но Мертенсу это не в ущерб, - нет! Он вообще не пьет чай.

УЭМБЕРИ (достает коробочки с коллекциями монет). Ну, а мертеновские моне­ты? Вы их тоже вчера чистили? Влипли вы, Хеккит, по самые уши.

ХЕККИТ. Что значит - влип? Да это все. Просто, компенсация за мои труды. (Звонит телефон.) Хотите знать, мистер Уэмбери, что я получил от Мертенса за четыре дня работы? Сорок пенсов! Это же грабеж!

 

Звонит телефон.

 

УЭМБЕРИ (берет трубку). Скотлэнд-Ярд. Что? Вы приглашаете нас на вечеринку в дом Мертенса? А могу я узнать с кем я говорю? Хорошо, я записываю. (Пишет на листке, Хеккит напряженно следит за ним.) Одну минуту!… (На другом конце повесили трубку. Уэмбери держит перед собой листок с именем, потом открывает ящик своего стола и достает револьвер.) Хеккит, вы поедете со мной.

 ХЕККИТ (в страхе). Что? Куда? Кто это был?

УЭМБЕРИ (зачитывает с листка). Генри Артур Миллер.

ЗАТЕМНЕНИЕ

 

 

IV АКТ

 

Полночь.

Комната Мертенса. Дверь в центре закрыта. Горит камин и лампа на рояле. Мертенс сидит у рояля, бессмысленно уставившись в пространство. Небольшой столик сервирован на две персоны, но ничего не тронуто. Слышны стук в дверь и голоса снаружи.

ГОЛОС УЭМБЕРИ. Мертенс! Мертенс! Ломайте дверь!

 

Уэмбери входит в помещение с пистолетом в руках. Позади него Хеккит, на нем нет наручников.

УЭМБЕРИ. Включите свет! Мертенс! Мертенс! (Никакой реакции.) Он не отвечает!

ХЕККИТ. Ну. Видите, что я говорил! Он уже поехал... нанюхался. (Первым делом, не упускает случая отхлебнуть из графина виски.)

ЛОМОНД (входит в пальто и шляпе, идет к Мертенсу, изучает его зрачки и пульс). Он жив?

УЭМБЕРИ. Чтоб я это знал!

ЛОМОНД. Слава богу, жив! (Увидев накрытый стол.) А это что? Souper a deux? Он кого-то ждал, Уэмбери.

УЭМБЕРИ. Разумеется, ждал.

ЛОМОНД (глядя на Мертенса). Обычная история. Сейчас придет в себя. (Идет к столу). Это должна была быть женщина.

УЭМБЕРИ. Почему? Разве мужчины не пьют шампанского?

ЛОМОНД. Под шоколадные конфеты?

УЭМБЕРИ. Ломонд, вы становитесь настоящим детективом.

ЛОМОНД (поднимает и показывает какой-то футляр, потом достает из него жем­чужное ожерелье). А как вам это нравится?

УЭМБЕРИ. Мы выиграли! Хеккит, как здесь открываются и закрываются окна?

ХЕККИТ. Патентованные замки. Все ключи всегда в кармане у Мертенса.

УЭМБЕРИ. Вы можете его разбудить, доктор?

ЛОМОНД. Терпение. Что вы думаете об этом ужине?

УЭМБЕРИ. Возможно, это для вашей подружки - миссис Милтон.

ЛОМОНД. Для Коры-Энн? Помилуйте! Это не та женщина, которая продаст себя за нитку жемчуга.

УЭМБЕРИ. Для кого же это?

ЛОМОНД. Я не знаю.

УЭМБЕРИ. Ломонд! Уж не думаете ли вы, что это для Мэри Лэнли?

ЛОМОНД. Мисс Лэнли? Хм-м...

УЭМБЕРИ. Ах, свинья! Я не пожалел бы сотни фунтов, чтобы заглянуть разок в его сейф.

ЛОМОНД. Зачем?

УЭМБЕРИ. Готов поспорить, что этого было бы достаточно, чтобы упрятать его на несколько лет за решетку. К сожалению, нам до сих пор так и не удалось получить ордер на обыск его дома.

ЛОМОНД. Вам нужен ордер или вам нужен ключ? (Показывает на Мертенса.) Это ваш час.

УЭМБЕРИ. Я этого не могу. Это идет против предписаний.

ЛОМОНД. Предписаний!

МЕРТЕНС (начинает медленно приходить в себя, говорит как в трансе). Сколь­ко сейчас времени?

УЭМБЕРИ. Половина первого.

МЕРТЕНС. Половина первого? Она здесь?

УЭМБЕРИ. Кто?

МЕРТЕНС. Он сказала, что придет. Он это торжественно пообещала... В одинна­дцать.

УЭМБЕРИ. Ну, и кто же эта она? Мы ужасно любопытны,

МЕРТЕНС (улыбается). Никто из тех. кого вы знаете. Одна моя знакомая, которая хотела составить мне общество.

УЭМБЕРИ. Одна знакомая?

МЕРТЕНС. Именно.

УЭМБЕРИ. Мертенс! Колдун в городе.

МЕРТЕНС (мрачно). В городе - колдун? Что за колдун?

УЭМБЕРИ. Возьмите себя в руки! Вы понимаете, что я вам говорю? Сегодня ночью его видели в Дептфорде.

МЕРТЕНС. А мне-то что до этого? Я ничего не боюсь. Колдун!!! (Замечает Хеккита.) Хеккит? А-а... он может уходить.

ХЕККИТ (Уэмбери). Вы слышали, что он сказал? Он снимает свои обвинения!

МЕРТЕНС. Грязный ворюга! Кусаешь руку, которая тебя кормит.

ХЕККИТ (ко всем). Кормит? Овсяным отваром на маргарине!

УЭМБЕРИ (поднимается и кричит, указывая ему на дверь). Вон отсюда! Я ожи­даю гостей!

УЭМБЕРИ. Дом окружен. Ваша подруга не сможет войти.

МЕРТЕНС. Колдун здесь? (Истерически смеется.) Это самая лучшая шутка, кото­рую я слышал в последнее время. (Взвинчивая себя, он пытается прогнать страх, который внушают ему закрытые шторы и двери, страх остаться одному.) Господа, прошу вас, давайте выпьем. Тост - мой! За прекрасный призрак! За Гвенду Милтон! (Смотрит на стол. Совершенно раздавленные.) Где Мэри? (Идет по кругу, спотыкаясь. Красный свет начинает мигать.)

ЛОМОНД (заметив это). Tc-c-с! Уэмбери!

УЭМБЕРИ (достает револьвер, идет к двери, а Ломонду показывает на другую). Дверь, (Прислушивается, вставляет ключ и запирает ее.)

 

Темнота. Смятение. Видны лишь вспышки красного света. Из переговорного устройства вдруг раздается чей-то зловещий голос.

КОЛДУН: Где вы, Мертенс? Это говорит Колдун. (Женский крик.) Это за Гвенду Милтон.

Стон Мертенса, переполох, снова вспышки красного света.

УЭМБЕРИ. Свет!

ЛОМОНД. Кто это кричал?

УЭМБЕРИ. Включите же свет!

ЛОМОНД (зажигалкой у выключателя). Не получается.

УЭМБЕРИ. Хеккит?

ХЕККИТ. Я здесь.

 

Ломонд идет с зажигалкой к Уэмбери, который также зажигает свою, и первый видит Мертенса, который висит, пригвожденный его собственным кинжалом к дверному косяку входных дверей.

ЛОМОНД. Уэмбери! Посмотрите сюда!

УЭМБЕРИ. Заколот!

ХЕККИТ. Женщиной, которая здесь была.

УЭМБЕРИ. Это невозможно! Женщина, которая здесь кричала, бежала прямо в мои руки и затем вырвалась и исчезла.

ЛОМОНД. Но кричала ли это, действительно, женщина? (Тоном обвинителя.) Дверь закрыта изнутри. Изнутри, мистер Уэмбери! А ключ у вас в кармане.

УЭМБЕРИ. Что вы хотите этим сказать?

ЛОМОНД. То, что ни у какой женщины не хватило бы сил, так пригвоздить человека.

 

(Произошло следующее: Колдун убил Мертенса. Мэри Лэнли погасила красный свет, когда входила через потайную дверь. Столкнувшись с Уэмбери, она закричала и убежала.)

ЗАТЕМНЕНИЕ

IV АКТ

2 сцена

Час спустя. Тело Мертенса убрано.

Уэмбери говорит по телефону, держа в руках телеграмму. За приоткрытой дверью слышатся еще голоса.

 

УЭМБЕРИ. Что? Дорогая моя, конечно, я это понимаю. (Прикрывает дверь.) Но один во

прос я все-таки должен задать. Мэри, вы можете мне поклясться, что не знаете, где в данную секунду находится ваш брат? Хорошо, попробуйте, пре­жде всего, успокоиться и попытайтесь заснуть. Мы увидимся завтра. Спокой­ной ночи, Мэри. (Влюблено.) Спите спокойно. (Вешает трубку, в очередной раз разглядывает телеграмму.) М-м-м... м-м-м... Стоп... Стоп!

ЛОМОНД (входит, по-прежнему в пальто). Телеграмма?

УЭМБЕРИ. Да. Только что принес Аткинс.

 

Уэмбери прячет телеграмму. Оба исподволь зорко наблюдают друг за другом.

ЛОМОНД. Уэмбери, извините меня за ту сцену. Я был немного не в себе.

УЭМБЕРИ. Все в порядке.

ЛОМОНД. А что с вами? Вы как-то озабочены. Это из-за телеграммы... или мисс Лэнли?

УЭМБЕРИ. Да, я только что с ней разговаривал.

ЛОМОНД. И, конечно, узнали, что это была она, которая сюда приходила и закри­чала!

УЭМБЕРИ (помедлив). Да, вы правы. Это была Мэри Лэнли.

ЛОМОНД. Так я и думал.

УЭМБЕРИ. Она приходила, чтобы выкупить чек. Мертенс солгал, что ее брат дал ему фальшивый чек. То, что она вошла как раз в тот момент, было чистой случайно­стью.

ЛОМОНД. Но как ей удалось войти сюда? (Ломонд снова изучает комнату и книж­ный стеллаж.)

УЭМБЕРИ. Этого она мне не сказала. Она еще до сих пор чуть жива.

ЛОМОНД. Бедняжка. Уэмбери, выше голову! Все закончилось хорошо.

УЭМБЕРИ. Хорошо закончилось! Вы, доктор, оптимист! (Смотрит сквозь окно.)

ЛОМОНД. Да, и оптимист тоже. А вы совсем бледны!

УЭМБЕРИ. Я чувствую себя отвратительно.

ЛОМОНД. Да в чем дело, Уэмбери? Вы думаете об инспекторе Блиссе, не так ли?

УЭМБЕРИ (не сразу). Да, но оставим это, доктор. Я сыт уже всем этим по горло. (Снова смотрит в окно.)

ЛОМОНД. Могу себе представить. А я, чтобы не случилось, пойду, наконец, домой и завалюсь спать.

УЭМБЕРИ (наливает выпить). Знаете что, доктор, этот Колдун мне намного сим­патичнее, чем я мог себе представить.

ЛОМОНД. Вот видите! Человек не так плох, как мы себе его представляем. За исключением, Мертенса.

УЭМБЕРИ (медленно). Я мог бы вас кое-что рассказать, Ломонд... Я знаю - кто Колдун.

ЛОМОНД. Вы уверены?

УЭМБЕРИ. Да. Вполне. И я не могу вам выразить, до чего же я рад, что он прикон­чил Мертенса.

 

Оба выпивают и ставят рюмки назад.

 

ЛОМОНД. Почему? Он что-то сделал в отношении Мэри Лэнли?

УЭМБЕРИ. Слава богу, нет... Но еще бы немного и... (Дверь медленно открывает­ся. Уэмбери идет к окну, появляется Блисс с пистолетом.) Ломонд, теперь я могу вам сказать, кто - Колдун.

ЛОМОНД. Вы можете мне сказать? Пожалуйста... кто же Колдун?

БЛИСС (подходя к Ломонду сзади с пистолетом). Колдун - это вы. (Срывает с него парик. Уэмбери тоже достает револьвер.) Генри Артур Милтон, за которым я охотился и которого все-таки накрыл. Обыщите его. (Уэмбери обыскивает Ломонда и отбирает у него револьвер.)

КОЛДУН. Это тоже можете забрать. (Отклеивает фальшивую бородку.) Блисс. Ну, так как же это все-таки было? Вы всегда утверждали, что я ударил вас ножом, когда вы хотели меня арестовать.

БЛИСС. Так оно и было.

ЛОМОНД (смеясь). Я никогда не ношу при себе ножа. Вы это хорошо знаете.

БЛИСС. Единственное, что я знаю. Это то, что вы у меня в руках. Ваша жена уже тогда в Скотланд-Ярде заметила, что я вас подозреваю. Потому-то она так и испуга­лась!

КОЛДУН. Вы не можете напугать мою жену. Она вздрогнула тогда, потому что внезапно узнала меня.

БЛИСС. Эта история в Порт-Саиде была хорошо придумана. Вы находите больного доктора Ломонда - настоящего Ломонда, и когда он умирает, похищаете его имя и документы.

КОЛДУН. Но перед этим я за ним ухаживал. И его погребение оплатил тоже я.

БЛИСС. Потом вы пытались бросить подозрение на меня. (Уэмбери.) Клиника для душевнобольных. Очень смешно! А освобождение Лэнли из камеры? Это были тоже вы!

ЛОМОНД. Признаюсь. Лучший поступок в моей жизни.

БЛИСС. Зависит от точки зрения. А полицейским врачом вы стали, потому что закололи на корабле господина министра?

ЛОМОНД. Заколол! Да я просто устроился на работу. Я учился медицине четыре года. Видите, это для вас новость, этого вы не знали.

БЛИСС (достает из кармана маленькие магнитофон). А под занавес этот номер с магнитофоном через разговорное устройство, очень остроумно. И часовое устройство для включения сигнализации. Как бы там ни было - вы у меня в руках, (хватает Ломонда за ворот.)

УЭМБЕРИ. Блисс, ради бога!

БЛИСС. Уэмбери! Вы получили телеграмму от Аткинса. Дело Колдуна снова пере­дали мне. (Отпускает Ломонда.) Я тоже кое-что изучил в эти два года, Милтон! А если мне будет нужен ваш совет, Уэмбери, я вас сам об этом спрошу.

 

Входит Кора-Энн. Бросается в объятия к Колдуну.

 

КОЛДУН. Кора!!!

КОРА-ЭНН. Артур!!

      БЛИСС. Хватит, мистер Милтон. Хватит.

      КОРА-ЭНН. Я же тебе говорила. Я же тебе говорила, Артур. (Плачет.)

      БЛИСС. Достаточно. (Блисс и Уэмбери отводят их друг от друга.)

      КОЛДУН. Минуту. Энн! Ты не забыла? (Она качает головой.) Ты мне клялась, что сделаешь это. Ты знаешь, о чем я. (Она кивает.)

       БЛИСС. Что такое?

КОРА-ЭНН. Вы хотите его забрать... Запереть... Как зверя в клетке... Заживо похо­ронить?

БЛИСС. Ему гарантирована не клетка, а виселица!

     КОРА-ЭНН. И вы думаете, что я это допущу? Что я буду смотреть, как его вешают?

БЛИСС. Вам придется.

КОРА-ЭНН. Это вы так думаете!

 

Выхватывает из сумочки пистолет и несколько раз стреляет в Колдуна, кото­рый замертво падает. Блисс и Уэмбери кидаются к ней, чтобы отнять оружие. Во время этой борьбы Колдун поднимается и убегает в левую дверь.

 

УЭМБЕРИ (разряжая оружие и вдруг вкрикивает). Холостые патроны!

БЛИСС (заметив исчезновение). Проклятье! Он сбежал! Уэмбери, за ним!! (Уэмбери убегает влево.) Охрана!!

КОРА-ЭНН. Меня вы можете арестовать, мистер Блисс. Но Колдун вам не по зу­бам!

БЛИСС. Вы думаете? Ошибаетесь. Охрана!!

КОРА-ЭНН. Внизу его ждет машина, а за городом самолет.

БЛИСС. Аткинс, Смит, Браун, черт побери!!!

КОРА-ЭНН. Он улетит, даже если будет туман. Он ничего не боится. Никогда.

БЛИСС. Но вы-то у меня, моя дорогая. А там где вы, появится и он. Так было все­гда. (Вбегает полицейский с пышными усами.)   Ну, наконец-то! апирает левую дверь.) Не спускайте глаз с этой дамы. В случае чего, ответите за нее своим мундиром.

 

Блисс убегает через центральную дверь, также запирая ее за собой. Полицейский снимает шлем и отклеивает усы. Это – Колдун.

 

КОЛДУН (стягивая мундир). Мундир, если на то пошло, можно и оставить.

КОРА-ЭНН (узнавая его). Артур!!!

 

Поцелуй, после которого оба убегают через потайную дверь.

ЗАНАВЕС

 

 

 

 

Грищко Валерий Викторович

Е-mail: grichko@comset.net